Сыграй ещё раз, Сэм

Луи не по себе от этого задания. Ему не по себе от того, что надо врать Рику, почему согласился ехать. Не по себе от двойной жизни, которую он вынужден вести. И даже от самого себя уже не по себе — тревожное свидетельство нравственных метаний, которые он, казалось, давным-давно оставил позади.

Рено снова думал об Изабель Бононсье. Он так недолго знал ее — а она преследует его всю жизнь. С той самой ночи, когда он стоял и смотрел, как ее убивают, потому что он слишком струсил и не смог ее защитить, он полагался на свое скользкое обаяние, заботливо взращенное светское равнодушие, на умение ввернуть словцо, на покрой одежды и наклон кепи. Но больше всего он полагался на силу, которой наделило его государство и которая вовсе ему не принадлежала.

Да, он включился в операцию по приказу Сопротивления. Но это обстоятельство видится ему таким же несчастливым поворотом судьбы, как и тот, что привел мадемуазель де Бононсье к подъезду его дома на Монмартре. Ему выпал нечестный расклад, как за любым карточным столом, но на сей раз колоду подтасовала высшая сила. Так что он выбрал подходящее имя: если придется умереть, пусть призрак Изабель умрет вместе с ним.

Сейчас его мысли сильно занимала еще одна женщина — темноволосая болгарская красавица Аннина Брандель, которая готова была принести себя в жертву, только бы она и ее Ян смогли вырваться из Касабланки. Луи понимал, отчего Аннина так волнует его: в ней была невиданная им прежде чистота. Женщины, входившие в его заднюю комнату, как правило, бесились, идя на гнусное дело, необходимое для получения бумаг. Они понимали, что Рено пользуется их телами, и стыдились. Но Аннина, он знал, отдалась бы ему и ушла неоскверненная. Уметь, ужиная с дьяволом, по-прежнему оставаться с Богом: как это должно быть здорово! Представится ли ему случай?

Рикова подвинченная рулетка, что подарила Луи так много часов приятного и необременительного обогащения, украла у него Аннину Брандель. Появление Аннины стало концом капитана Рено из Касабланки: эта женщина заставила его посмотреть наконец в зеркало и увидеть бездушное существо, в которое он превратился. Что стало с ней? Луи надеялся, что она благополучно добралась до Америки, беременная и счастливая. Хотя почему-то не очень в это верил.

Его размышления прервал тихий стук в дверь. Рик.

— Мой дорогой др… — начал было Рено, но Блэйн приложил палец к губам.

— Не трудитесь, Луи, — тихо сказал он.

Рено закрыл за гостем дверь.

— Времени у нас немного, — сказал Рик. — Действовать нужно быстро и умно.

Он прошел к окну — убедиться, что в округе никого, даже вдалеке. День был теплый, однако Рик плотно закрыл окно и заткнул полотенцами щель под входной дверью. Рено в недоумении поднял бровь. Что-то он приуныл от воспоминаний. Теперь, по крайней мере, не будет скучно. Когда Рик Блэйн рядом, скучать не приходится.

— Дела такие, — начал Рик, усердно жуя незажженную сигарету. Они сидели в середине комнаты. Радио включено, и погромче — на случай, если комната прослушивается. Нет времени выискивать микрофоны. — Что-то пошло неладно. Прага хочет свернуть операцию, но теперь уже поздно. Ласло сидит на явочной квартире в Лидице со своей командой ликвидаторов. Ильза в опасности: мне кажется, ее могут заподозрить.

— Что будем делать? — спросил Рено.

— Мы поступим так, как вам все время хотелось поступить, — сказал Рик. — Мы сами сорвем операцию. — Долгая затяжка. — Ильза изложит Гейдриху весь план. Завтра вечером. Лично. Она скажет ему, что по дороге на службу он рискует взлететь на воздух на Карловом мосту.

Рено тихонько присвистнул.

— Рики, я много за кого держал вас, — сказал он. — За шулера. За лжеца. За вора. Даже за убийцу. Но до этой минуты я бы и не подумал, что вы предатель. Поздравляю вас.

Он не так уж и удивился. Его давно занимало, насколько глубоко преображение, которое случилось с Риком в Касабланке. Может, это лишь способ избавиться от Ласло и безраздельно завладеть Ильзой? Рено подозревал, что так оно и было, сколь ни гадко такое предполагать. Мисс Лунд — убедительный мотив для любых гадких поступков.

— Бросьте, Луи, — отрезал Рик. — Вы знаете, к чему я веду; черт вас дери, да вы первый об этом заговорили. — Он свирепо чиркнул спичкой. — С самого начала во всей этой пьеске был какой-то душок. Так не воняла даже форель, которая провалялась у Сэма неделю, когда он забыл ее выпотрошить, разучивая новую песню. — Рик так жадно всасывал дым, что Рено испугался, как бы тот не опалил себе легкие. — Вы были правы, Луи. Как Ласло удалось так легко бежать из Маутхаузена? Почему британцы снарядили его и всю эту разношерстную команду бомбой — наихудшим оружием убийства?

— Ну и почему?