Сыграй со мной в запретную игру

Про себя я всегда звала его отцом, при обращении — папой, но сейчас… Меня чуть не выворачивает от отвращения к нему, и в моих мыслях он звучит исключительно презрительно: папаша…

— Чего?! — охреневаю я. — Может, еще и на цепь сразу?!

— Может, — отвечает он совершенно серьезно. — Мы с матерью не хотим, чтобы ты принесла в подоле ребенка, который никому не будет нужен: ни тебе, ни его отцу… Если ты вообще будешь знать, кто отец! Мы не хотим, чтобы ты заразилась ВИЧ, гепатитом или еще какой-нибудь дрянью! Чтобы ты спала с кем попало! Наша дочь не может быть шлюхой! Наша дочь не должна сбегать из дома! Где ты вообще ночевала сегодня?!

Я вижу его глаза в зеркало заднего вида — и меня пронзает холодом.

Никогда мой отец не смотрел на меня так. Никогда он со мной так не говорил. Я и понятия не имела, что он вообще так может…

Что такого я сделала?! Пошла в секс-клуб — так и что же?!

Мне восемнадцать!

Вот только для него и для матери это ничего не значит…

Они привыкли видеть дочь прелестным невинным цветочком и до того шокировались увиденным (в случае матери — пересказанным), что озлобились и едва ли не возненавидели меня.

Это какой-то сюр.

Мне не верится, что это реально происходит…

— Так где ты ночевала?! — спрашивает папаша опять, пока мы едем в сторону дома, лихо обгоняя другие автомобили.

— У подруги, — говорю я равнодушным безэмоциональным голосом.

— Врешь! — рыкает он.

— Если не веришь — зачем спрашиваешь?

— Ты должна говорить правду!

— Я ничего никому не должна, — говорю я усталым голосом.

Господи, когда теперь это все закончится?

Они ведь реально запрут меня дома, каждый день будут отвозить на занятия в школу и забирать после них, заберут мобильный телефон и ноутбук, запретят общаться даже с близкими подругами… В последний раз они поступали так, когда мне было тринадцать. Но неужели этот ад повторится теперь, когда я совершеннолетняя?!

— Пока мы тебя обеспечиваем — мы решаем!

— Я нашла работу.

— Неужели! — из его горла снова вырывается рычание. — Проституткой?!

— Администратором сайта, — говорю я как ни в чем не бывало.

— Вряд ли это покроет расходы на твое питание, учебу, одежду и все остальное, — фыркает папаша, чуть сбавляя обороты: его явно смутило, что я реально нашла работу. Неужели я надавила на больное место?

— Я справлюсь, — отвечаю все так же спокойно.

— Ну конечно, — кивает он. — Но сначала мы встретимся с твоим работодателем и сами с ним побеседуем.

Ага. Щас.

Я так и представляю, как мои мать и отец обсуждают с Жекой (вроде бы так зовут админа клубного сайта) БДСМ-контент и мои обязанности.

Боже, что мне теперь делать?

8 глава

ЖЕНЯ

Мы подъезжаем к дому и паркуемся возле нашего подъезда. Я продолжаю сидеть на заднем сидении. Отец первым выходит из автомобиля, уже привычно раздраженно хлопая дверцей (даже удивительно, что она у него до сих пор не отвалилась), а потом рывком открывает дверь мне:

— Поднимайся, сразу шагай в свою комнату и до прихода матери даже не высовывайся оттуда, понятно? Потом устроим семейный совет.

— И кто будет советоваться? — хмыкаю я, нехотя выбираясь наружу. — Ты и мама, или я тоже вхожу в семейный совет?

— Ты потеряла свое право высказывать мнение и принимать решения.

— Ну конечно, — я закатываю глаза и первой направляюсь к подъезду.

Мы поднимаемся на нужный этаж, а в квартире я действительно сбрасываю обувь, верхнюю одежду, и сразу сваливаю в свою комнату, громко хлопая дверью в качестве мести и чтобы показать свое возмущение и несогласие происходящим… да только что толку?! Я все равно пленница…

— Полегче! — говорит отец сердито. — И отдай мне свой мобильный телефон! — но я уже щелкаю дверным замком, запираясь изнутри комнаты.

Моего ноутбука в комнате нет: родители его куда-то спрятали. Мало ли я там свои проститутские дела решаю и договариваюсь с клиентами о ночных встречах?! Мда… Хорошо хоть, у меня там стоит надежный пароль, и они ничего не могут, кроме как физически лишить меня доступа к технике.

Но прямо сейчас мне достаточно и телефона с его мобильным интернетом. К счастью, вышки мои предки пока отключить не в силах.

Оставшись наедине с собой, я сразу пишу сообщение Олегу:

«Меня посадили под домашний арест».

Ответ приходит практически немедленно:

«Я видел твоего отца и так и понял, это какая-то лютая жесть. Как раз вышел из автомобиля и сам думал тебе написать или позвонить».

«Хорошо, что не написал и не позвонил», — печатаю я тут же и затем добавляю: «Если бы телефон издал хоть какой-нибудь звук, отец мог его забрать до того, как я заперлась в своей комнате».

«Но ты ведь не можешь сидеть там вечно», — пишет Олег.

Я закатываю глаза: какое логичное замечание!

Вот только что делать-то?!

«Не знаю, как выбраться», — пишу в ответ.

«По водосточной трубе».

«Издеваешься?!» — возмущаюсь я искренне. — «А если я сорвусь?! Мне еще нужны мои ноги! Я спортсменка, помнишь?!»

«Помню, и ты сильная, это я тоже помню».

«То есть, ты не шутишь?!» — офигеваю я.

«Нет», — подтверждает Олег.

«Блять».

«Только давай дождемся ночи. В два часа нормально? Я тебя заберу».

«Хорошо, спасибо», — отвечаю я.