Сын аккордеониста

«А где лошади?» – спросила она, не удосужившись даже поздороваться, и мне стала понятна причина, приведшая их в Ируайн. «Они, по-видимому, на лугу, там, за домом», – сказал Анхель. «Нет. Они в павильоне», – поправил я его. Полковник Дегрела повернулся ко мне: «Сделайте одолжение, выведите их. Моя дочь будет очень довольна. Она больше любит лошадей, чем людей». Запись его слов может создать впечатление, что они были произнесены хотя бы с долей любезности, симпатии по отношению к собеседникам. Но это было не так. Он говорил холодным, тихим голосом. Несмотря на это, Анхель с Берлино засмеялись. «Пилар, пойди, взгляни на лошадей, – сказал затем полковник. – Предоставь мне удовольствие спокойно побеседовать с этими господами». Он смотрел не на дочь, а на пейзаж вокруг. «Проводите ее, пожалуйста», – сказал он мне и вошел в дом вместе с Анхелем и Берлино.

Мы подошли к павильону. Лубис с озабоченным лицом стоял у входа. «Вот человек, отвечающий за лошадей. Он покажет вам их лучше меня», – сказал я женщине. Лубис подошел ко мне: «Bakarrik utzi bear at паши oilo loka onekin?» – «Ты что же, хочешь оставить меня наедине с этой чванливой клушей?» Он готов был разозлиться. «Я не могу остаться», – сказал я. Я хотел вернуться назад и последить за Анхелем и двумя другими мужчинами. «О чем говорит твой друг?» – спросила женщина. «О курах», – ответил Лубис. «Кур мы посмотрим потом. А сейчас покажи мне лошадей», – сказала она.

Я вошел в дом через заднюю дверь и сразу направился в комнату дяди. Там было окошечко, выходившее на кухню, со ставнями как в монастырях, и я примостился возле него, намереваясь не упустить ни единого слова.

Трое мужчин говорили на обыденные темы. Речь шла о строительных работах в Обабе. Полковник Дегрела заметил, что было бы неплохо закончить сооружение нового квартала и спортивного поля одновременно, Берлино и Анхель выражали свое согласие по этому поводу. «В квартале все идет очень хорошо. Что касается спортивного поля, то здесь мы немного отстаем, – объяснял Анхель. – Но не беспокойтесь. Через год все будет завершено. Или даже раньше».

Полковник Дегрела сказал что-то, что я не расслышал. «И памятник тоже, разумеется, – сказал Берлино. – Вы совершенно правы. Мемориальная доска находится в плачевном состоянии. Имена некоторых павших даже нельзя прочитать. Далеко ходить не надо, например, имена двух моих братьев. Полковник прав, Анхель. Нам следовало лучше следить за доской». – «Мы не можем давать маху в таких вещах», – заметил полковник. «Мы не подведем, – пообещал Анхель. – Все уже продумано. До мельчайших деталей. Воздвигнем памятник из черного мрамора с золотыми буквами. Он будет открыт одновременно с остальными объектами». Голос Берлино теперь звучал гораздо бодрее: «Можем пригласить на инаугурацию Паулино Ускудуна, если вы не против». Паулино Ускудун был знаменитым боксером родом из деревни неподалеку от Обабы. Ему довелось мериться силами с такими спортсменами, как Примо Кранера, Макс Баер или Джо Луис. «Великолепная идея, Марселино!» – важно провозгласил полковник Дегрела.

Я перестал внимать разговору. Стал спрашивать себя, что это я здесь делаю, прижавшись ухом к окошечку, затаившись, словно вор. Почему я не выйду и не скажу им: «Что это вы делаете, рассевшись на кухне в этом доме, какое право имеешь ты, Берлино, осквернять эти стены своим присутствием, ты, который однажды, судя по всему, в компании с Анхелем, явился в этот дом в поисках настоящего владельца гостиницы. Здесь все еще хранится шляпа, которую ты не смог у него отнять…»

Пришедшие мне в голову мысли потрясли меня мне пришлось присесть на краешек кровати. Пещера которую я видел своими вторыми глазами, постепенно освещалась, и теперь в ней появилась новая тень может быть, самая главная: военный по имени Дегрела. Анхель и Берлино были всего лишь его слугами.

На кухне хлопнула дверь. «Я хочу купить эту лошадь! Это настоящее чудо, папа. Я ничего подобного не видела!» – сказала дочь полковника Дегрелы. «Успокойтесь, сеньорита. Если она вам нравится, значит скоро будет вашей», – сказал Берлино. «Мы все уладим», – добавил Анхель. «А какое красивое имя – Фараон!» – воскликнула женщина. «Сеньоры, у нас нет выбора. Когда моя дочь в таком состоянии, бесполезно возражать. Придется пойти взглянуть на эту лошадь, – сказал полковник Дегрела. Не знаю, действительно ли я услышал вздох, или мне показалось. – Пилар, дай нам пять минут. Нам осталось обсудить последнее дело». – «Это шикарный конь», – настаивала женщина. Я вновь услышал голос Анхеля: «Успокойтесь, мы все уладим. Я уверен, что его хозяин назовет нам специальную цену».