Сын донецкого полка

Матрос накинул трос на чал,

На стропы клетку подцепил.

И Вовка в небо воспарил.

От света слёзы на глазах.

Сияет солнце в небесах.

И воздух чистый, веет бриз.

Глоток свободы. Снова вниз.

Скользит в бетонный каземат.

Солдат нацелил автомат.

Не в первый раз, не привыкать.

Не дрейфить, смело взгляд держать.

Перед врагом стоять, смеяться.

Научен паренёк сражаться.

Тюремщик главный Вовку ждёт.

Ремня не видно – всё живот:

– Попал пожизненно, пацан.

Пока закроем в Игуан.

В спец. Отделенье, в изолятор.

А для тебя я – новый фазер.

До смерти тянутся срока.

– Я, сын Донецкого полка

Могу Вас, Сэр, предупредить:

Стрелков сумеет отомстить.

Он очень быстро доберется.

Вам лихо – лихом отольется.

– Видать, в пути сошёл с ума.

Глянь – неприступная тюрьма.

Ловушка, каменный капкан.

Приманка ты! Таков наш план:

Сюда Стрелкова заманить

И в карцер рядом посадить.

Готов к захвату батальон.

В Кремле прикормленный шпион.

И где Стрелков сейчас, мы знаем!

Капкан захлопнется! Сыграем!

Здесь шейха сын – ему лишь год.

Вы для Америки, как скот.

Шейх нефтью с нами не делился,

За это сыном поплатился.

Тебя не трудно вразумить

И в одиночку посадить.

Квадратный метр, бетонный склеп.

Чтоб не подох, вода и хлеб.

А дабы вдруг не загрустил,

Поп-музыку туда пустил.

Придётся сутки напролёт,

По кругу слушать, как орёт

Одно и то же Бритни Спирс.

Всё, увести! Пора на пирс.

К Гаване подплывает шхуна.

Там бирюзовая лагуна.

На берег сходит пассажир.

По взгляду точно – командир.

К нему из сказочного Рая

Мулатка, а в руке папайя.

Папайя – знак. Пароль таков.

– Хола, амиго! Вы – Стрелков?..

Тьма. Бритни Спирс гремит в мозгах,

Хоть уши стиснуты в руках.

Счёт дням давно уже пропал.

Сочиться каплями подвал.

Боль в голове, и видит он:

По стенке черный скорпион

К ноге ползёт… С ноги – на грудь.

И мочи нет его стряхнуть!

У сердца встал, ещё чуть-чуть…

Остановил смертельный путь.

Поднял клешню. Готов убить.

– Дай, Господь, силы победить!

Вдруг кто-то выхватил, обнял.

И паука в бетон втоптал!

Стучит немыслимо в висок:

– Ты жив? Я за тобой, сынок.

Всё позади. Успел. Спасён.

Раздавлен черный скорпион.

***

XV (воин света)

На перекрестке шумного Бродвея

Орёт мальчишка, глотку не жалея.

Чуб белокур, седая прядь торчит.

Лет восемь можно дать ему на вид.

– Горячие события! Узнайте!

Читайте “ЮэСЭй тудэй”!

Последний номер! Важно! Покупайте!

Наш форвард самых ярких новостей!

Сенсации! Медведь приплыл на Кубу!

На части распадается страна!

Стрелков сжимает фланги отовсюду!

Раздавлен чернокожий сатана!

Республики Канзас и Аризона

Объединяют армии в одну!

Гуантанамо! Гибель батальона!

Корабль тонет! Мы идём ко дну!

Очнулся в чёрной крови в белом доме.

Раздроблены передние резцы.

Дежурный замер смирно на балконе.

По стенам предыдущие отцы.

Кошмар сошёл. Искусно грим наложен.

И вот уже Овальный кабинет.

Пресс-секретарь услужлив и ухожен.

“Всегда готов!” И чует этикет.

– Директор Пентагона ждет в приемной.

С ним Псаки вместе. Можно пригласить?

Рукопожатие Джен и взгляд трусливо-стрёмный.

И тут же начала по-псакски ныть:

– Что с Вами, президент? Вы нынче бледный…

– Не стоит. Неприятный сон.

За Джефферсона стол взошел заветный

И там воссел на вожделенный трон.

– Провал в Гуантанамо. – Покараю!

Балбес ничтожный! Форменный тюфяк!.

Я только одного не представляю:

Десятки тысяч мин для них пустяк?

– Упали с неба. Как никто не знает.

Бесшумно обезвредив часовых,

Прошли до тех, кто двери охраняет.

И у подвала сняли остальных.

И растворились… Пацана забрали.

– Молчать и слушать! Казус утопить.

Обдумать все ходы, зарыть детали.

– А что корреспондентам доложить?

– Ты дура, Псаки? Не было потери!

Всё остальное вымыслы Москвы.

Пытать дитя в застенках? Мы не звери!

Не справишься – лишишься головы.

Начальника тюрьмы зачистить срочно.

– В подвале был, пришлось всё обыскать.

Сошёл с ума. Врачи сказали – точно.

На сцену рвется Бритни убивать.

– Тем более такой свидетель лишний.

Свободе то мешает расцветать.

Мы демократия, и нам велит всевышний

Во имя правды сеять благодать.

Сомкнул глаза… Есть свежая газета!

На Капитолий грянула напасть.

Стрелой вонзился Русский Воин Света.

И перед ним бессильна пала власть.

Бродвей гудит. Тираж весь разлетелся.

Людей бурлит на авеню река.

Мальчиш неторопливо огляделся

И твердо кулаки упёр в бока.

***

XVI (перед штормом)

Зарница вспышками стреляет,

У горизонта полыхает.

Раскатом не доходит гром,

Но вдалеке бушует шторм.

Штиль. Лунный свет. Залив уснул.

Баркас у пирса прикорнул.

От марипосы аромат…

Карибы. Дивный остров-сад.

Не шелохнет… А буря грянет!

По морю мертвой зыбью тянет.

И воздух встал. Там ураган.

Стихией созданный тиран.

Он с запада ползёт сюда.

И надвигается беда,

Грозит смертельною косой.

А берег тих, ещё покой.

– Начало школы пропустил.

Здесь я чуть-чуть не уследил.

Нагонишь. Малость подотстал.

Пока свое отвоевал.

– Готов сражаться и служить.

– Грядёт. Судьбу не изменить.

Профессия такая есть -

Отчизну защищать и честь.

От предков передан завет.

Зачислен! Ты – морской кадет!

В Санкт-Петербург. Пора учится.

Кронштадт питомцами гордится.

Великий Пётр основал.

А флот победой увенчал.

Колчак, Синявин, Ушаков.

Его окончил граф Орлов.

Морской кадетский корпус ждёт.

Нахимовец! Труба зовёт!

Врага мудрее надо быть.