Иногда, в нечасто выпадающий досуг, Лексей поражался себе - вел как заправский помещик! Вникал в проблемы и заботы своих владений, заглядывал во все уголки не только усадьбы, но и дальних угодий, своими ногами исходил поля и леса. Причем исполнял хозяйственные нужды с охотой, даже почувствовал вкус. Возможно, в том проявилась забота о людях, зависимых от него, или сказалась увлекающаяся натура - примерно также он загорелся морем. Как бы ни было, бросать все начатое уже не мог, дал себе зарок проследить и, может быть, развить, если выдастся время, да и нужные средства. Уже продумывал планы землеустройства по-новому, с тем же многопольем, поливными каналами, внесением удобрений, высаживанием новых культур - картофеля, помидора, кукурузы. Только понимал - сейчас реально не до того, служба важнее подобных проектов, они оставались мечтами в неопределенном будущем.
Как ни был занят молодой человек делами поместья, но случился у него роман с юной девицей - дочерью директора народного училища Сумарокова. Сам он был из незнатных дворян, даже не имел поместья, лишь небольшой дом в тихом районе Твери. Так что никакой корысти в ухаживании молодого офицера за, по сути, бесприданницей не имелось, только сердечная склонность. Встреча произошла случайно - Лексей приехал в город по своим нуждам и на одной из улиц увидел девушку, идущую навстречу по деревянному тротуару. Особо к ней не приглядывался - мало ли кто гуляет по городу, - лишь скользнула мысль: - приятная на вид, с такой не зазорно на люди выйти. Неожиданно она отступилась, едва не упала, а потом потянулась к лодыжке - похоже, подвернула ногу. Конечно, офицер не мог оставить без помощи девицу, велел кучеру остановиться, соскочил с дрожек и подал руку стоявшей на одной ноге страдалице.
- Милая барышня, давайте я вам помогу. Разрешите представиться - мичман Бобринский, можно просто Лексей. Если не против, то отвезем вас домой - только скажите, куда, - галантно обратился молодой человек, после поправился: - Хотя нет, лучше к доктору, пока нога не распухла. Вы знаете кого-нибудь из них? Сам я недавно здесь, собственно, ни с кем не знаком.
Девушка засмущалась, даже потупила взгляд, потом все же ответила:
- Благодарю вас, Лексей. Меня зовут Машей, Сумарокова. А доктор рядом, на соседней улице, мы тоже там живем. Ехать вот туда, сразу за углом поворот.
Сделала шаг за поддерживающим ее офицером, после охнула от боли и встала, сказала, чуть не плача: - Лексей, я не могу идти.
Кавалер все понял, проговорив: - Разрешите, - поднял девушку на руки и понес к дрожкам. Та вся покраснела, но не стала вырываться, лишь оглянулась по сторонам - не видит ли кто ее нескромность. Лексей даже не чувствовал веса хрупкой барышни, понес легко как перышко, а та обхватила его шею, невольно прижимаясь к нему. Парня будто обожгло изнутри, нежное девичье тело пробудило мужское естество - минуло уж два года, как не имел женщину. С трудом подавил желание прижать Машу покрепче, бережно донес до повозки и усадил на сиденье, после сам уселся рядом. Через некоторое время опять же на руках внес девушку в дом доктора, дождался, пока ей обработали и перевязали пострадавшую ногу, отвез к ее дому. Надо было видеть лицо матери девицы, когда она открыла на стук дверь - ее родная дочь на руках какого-то офицера и обнимает его!
Конечно, все случившееся вскоре выяснилось, но Ирина Петровна никак не могла отойти от перенесенного потрясения - смотрела на дочь и гостя с изумлением, как будто они на ее глазах занимались любовью. Лексею ее мысли и эмоции были понятны - для провинциальной дамы в тихом городе, пусть и губернском, такое проявление физической близости стало шоком, а единственно возможным выходом для него - немедленно жениться на обесчещенной дочери! Тем более, что этот факт стал достоянием соседей, видевших процесс внесения ее Машеньки в дом каким-то мужчиной! Вслух, разумеется, не сказала, но в ее глазах читалось без труда, так же, как и вопрос - что он собирается предпринять? Лексей же вежливо попрощался, отказавшись попить с ними редкого чая - сослался на неотложные дела, - но пообещал навестить в ближайшие дни.