Сын лекаря

– Воины! – обратился к строю тысячник Орен. – Война с остроухими началась год назад. Началась неожиданно для нас, людей. Первые месяцы мы почти не могли сопротивляться, люди отступали, теряя селение за селением. Со временем мы научились противостоять первородным, но до сих пор мы только отступали. Однако мы дали время рабочим защитить города, а крестьянам – собрать достаточно продовольствия для того, чтобы люди могли надолго укрыться за стенами. Его величество Грим считает, что мы больше не должны отступать, и я, темные боги побери, с этим мнением согласен. Мы не можем воевать с эльфами в лесу – там у них слишком много преимуществ. Главное из них в том, что людям негде отдохнуть, негде укрыться. Четыре месяца назад в бывшее селение Пагауз отправились наши товарищи, тысяча Элтеграба. Они отправились туда не одни – с ними была сотня опытных каменщиков, плотников и других мастеровых. Они должны были закрепиться в Пагаузе, построить вокруг него стену, в общем, создать для нас крепость. Пагауз находится на перекрестье трех дорог – одна соединяет его с Элтеграбом, а две других ведут к Сепелар и Допелар, городам, которые стояли на Пеларе. Если нам удастся их занять и создать там хорошие укрепления, проклятым эльфам будет гораздо сложнее хозяйничать на нашем берегу. Мы мало знаем о наших врагах, но нам известно, что наши леса отличаются от тех, где они всегда жили. Здесь им трудно добывать пищу, продовольствие они получают со своего берега. Если Сепелар и Допелар будут отстроены, они больше не смогут перевозить подкрепления и продовольствие, по крайней мере, не в таких количествах, как теперь. Две недели назад из крепости Пагауз прилетел последний голубь. Им удалось закрепиться, и, хотя их здорово потрепали, Пагауз теперь наш. Тысяча Эльтеграба выполнила свою работу. Воины! Его величество хочет, чтобы мы тоже поработали. Настало время восстановить Сепелар.

Вот так и началась та знаменитая операция по восстановлению границ королевства. Операция, которая стала для него очередной катастрофой. Ну и для нас, исполнителей, разумеется. Но никто не мог этого предвидеть.

Глава 4

Началась подготовка к походу. Новобранцам выдали доспехи – правда, ни о каких латах или там кирасах речи не шло. Мне, как сотнику, досталась кольчуга, рядовым и десятникам – толстые кожаные доспехи, усиленные металлическими пластинами. Я натянул на себя кольчугу и понял, что предпочел бы кожаный доспех. Нет, движениям она не особенно мешала, вот только тяжесть представляла нешуточную. Если добавить к этому остальную экипировку – оба щита, меч и походный мешок, получается приличная тяжесть. Хотя мне ли жаловаться, я ведь могу воспользоваться своим положением и усесться на одной из обозных телег. Защищает кольчуга все-таки лучше, чем кожа, вот только эльфийские стрелы, как я слышал, с равным успехом пробивают как доспехи рядовых, так и доспехи сотников. Что ж, по крайней мере, от случайной стрелы, на излете, может быть, убережет. Помойным, например, не досталось даже того, что нам. Они вообще обходились без формы, каждый был в том, в чем его поймали.

Я увидел их, только когда мы выступили. Помойным не досталось места в казарме, и они до самого выступления сидели в походном лагере, под охраной элтеграбской стражи. Оружие им выдали перед самым походом. Боги, как ужасно выглядели эти люди! Худые, изможденные, немытые, обросшие бородами, полубосые… Интересно, зачем королю понадобилось это странное формирование? Я-то считал, что таким способом он надеялся создать еще одну боеспособную тысячу, чтобы хоть немного заменить потерянную тысячу Пагауза. Но это сборище доходяг… Я не слишком высокого мнения о себе, как о бойце, да и другие новобранцы вряд ли за время обучения стали настоящими мастерами войны, но по сравнению с помойными мы выглядели, как настоящие вояки. Получается, Помойная тысяча – это просто способ избавиться от воров, убийц и других, кого раньше приходилось кормить в тюрьмах, тратить на них ресурсы? Очень может быть. Как боевая единица эти люди ценности не представляли. Я подумал, что со стороны его величества это очень жестоко. Может, гуманнее было бы их казнить?

Первые пять дней мы шли быстро. Весело никому не было, но погода этим летом выдалась хоть и сухая, но совсем не жаркая, так что идти было легко. Я не стал прятаться в повозке, только сложил в нее свой походный мешок, а сам шел пешком, вместе со своими десятниками. Декель посоветовал.

– Привыкай к своей кольчуге, парень, – сказал десятник, заметив, как я недовольно морщусь, влезая в нее. – Тебе должно быть в ней удобно. Жаль, вам не провели тренировки в полном обмундировании, но хоть ходи в ней побольше, двигай руками, приседай. Тело должно привыкнуть.