Сын Люцифера

Паутов залпом допил кофе и пошёл на кухню мыть чашку. Когда он вернулся, по телевизору уже шёл вовсю репортаж от его центрального офиса. Взволнованная и что-то быстро и возбуждённо вещающая в микрофон корреспондентка, люди, люди…

Вот любопытно, − подумал вдруг Паутов, глядя на все эти бесконечные беснующиеся толпы. − Загнать сейчас сюда миллиардов двадцать-тридцать баксов и начать всем выплаты. По максимальным ценам и без всяких ограничений! Технически это сделать совсем несложно. И что тогда?..

Что тогда!.. Ясно, что тогда, − тут же с ухмылкой ответил он сам себе. − Миллиарды по уголовному делу сразу арестуют и растащат немедленно, а меня в тюрьме придушат. Благо, я теперь знаю, как это всё у нас легко и просто. Национальные герои никому не нужны! А вкладчики уже не те. На Кремль за меня они не попрут, − он длинно зевнул. Чего-то на новом месте плохо пока спалось. С непривычки, наверное. О-хо-хо-о!..

Сколько я депутатских запросов слал по поводу семнадцати КАМАЗов этих несчастных с деньгами, а хули толку? Отписки одни. «Разбираемся!» Вот где они сейчас, эти КАМАЗы? В пизде! Там же и миллиарды все будут.

Короче! Уродов, что ль, этих ещё кормить? Чтоб они по паре новых вилл себе за мой счёт отгрохали? Хуй им в жопу! Перебьются!

Он поглядел ещё некоторое время на экран, затем опять зевнул и равнодушно щёлкнул пультом. Всё это было уже неинтересно. Всё это было прошлое.

Прошло три недели.

Паутов был объявлен в международный розыск. Собственно, объявлен он был уже на следующий же день после снятия неприкосновенности. (Лишения депутатства, точнее.) А может, даже и в тот же самый. Он уже не помнил. Да какая разница! Мрази, они и есть мрази. Конченые. Пидорасы!

О снятии и о розыске со злорадством трубили на всех каналах целую неделю. Беспрерывно практически. Паутов, лёжа на диване, смотрел бесчисленные интервью депутатов («Да!.. Давно пора было!.. Я вообще удивляюсь, как в стенах Государственной Думы мы так долго терпели!..») и лениво припоминал: «А, этот!.. Да, помню, был, кажется, такой… Этот?.. Ко мне приезжал даже два раза, мудозвон. С тёщей всё со своей носился. Как с писаной торбой… Ба-а!.. ещё один старый знакомец!.. Да-да, терпели вы все! Как же так долго-то, в натуре? А потому что не всем тогда ещё выплатили вам, гондонам, вот поэтому. Всё-таки надо было вас всех кинуть! Через хуй! Сейчас бы боялись меня ругать. А вдруг?!»

Искать его активно тоже начали чуть ли не в тот же самый день. И домой уже наведывались с обыском, и в центральный офис.

Ну, открыл им домовой Коля, поглазели они на кошек-рыбок-попугая, послушали печальное кваканье лягушки, которая привыкла наконец к новому аквариуму и квакала теперь постоянно, повыдвигали пустые ящики письменного стола (компьютера в кабинете уже не было), поинтересовались у Коли, а он что здесь делает («За квартирой присматриваю и животных кормлю»), да и ушли, несолоно хлебавши, под гневные вопли Малыша. Это Зверев потом Паутову рассказывал, со слов Коли, когда обед привозил…

(Обед Паутову танкисты привозили два раза в неделю, в судках, как адвокаты в тюрьму в своё время. Так что всё уже было отработано. Готовил − Коля, как и тогда, для тюрьмы. На старой квартире Паутова. Или дома у себя. Как получится.)

…В офисе тоже вели себя достаточно корректно. Ничего не тронули, даже деньги все в целости и сохранности оставили. (Хотя там денег-то!.. Кот наплакал. Так, для понта, для блезира, видимость одна. И всё в мелких купюрах к тому же.) Их интересовал только Паутов. «А где сейчас Сергей Кондратьевич?» − «А мы откуда знаем? Он нам не докладывается».

Вообще пока всё шло относительно нормально. (Тьфу-тьфу-тьфу!) Жёсткого варианта не последовало. Жёсткий − это хватать танкистов и пытать. «Где ваш шеф???!!!» Да в том же РУОПе, например! Или на Петрах. Нет, такого пока ещё не было. (И слава богу!) Конечно, и подобное развитие событий Паутовым предусматривалось, чего уж там, но… Ну, их на фиг! Такие страсти. Мордасти. Лучше бы без них всё-таки. Их пока и не было.

Пока ставили лишь наружку за Зверевым, за замом за его да ещё за несколькими танкистами, но это всё ни Паутова, ни самих танкистов не волновало нисколечко. Это всё было бесполезно. Коллег своих бывших танкисты сразу же вычисляли, с лёта! (Ещё бы! Зря они, что ль, хлеб свой в КГБ родимом по двадцать-тридцать лет-то ели?) После чего ложились просто на дно, вот и всё. Пережидали, пока наружку снимут. Тем более, что все нюансы этого дела, всю его кухню они прекрасно знали. Изнутри. Наряд выписывается на трое суток. Через трое суток проверяешься: продлили? хорошо, подождём ещё! Ну, и т. д.

Собственно говоря, найти Паутова реально было чрезвычайно сложно. А как? Все обычные методы не помогали. Даже если и район каким-то образом примерно определишь, дальше-то что?..