Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой

– Да, Джудит, я нашла среди них такие вещи, о которых и не думала. Окончив разговор с батюшкой и Непоседой Гарри, мы, то есть я и Уа-та-Уа, отправились завтракать. Как только мы позавтракали, к нам подошли старейшины, и тогда-то оказалось, что брошенные семена уже принесли свои плоды. Вожди сказали, что всё, прочитанное мною, сущая правда. Затем они советовали мне немедленно воротиться к вам, выпросить для них лодки, чтоб им можно было переехать сюда вместе с пленниками. Тогда старейшины, и вместе с ними все ирокезы, сядут перед «замком» на платформе, и я буду для них читать Библию, объясняя трудные места. Ирокезские женщины также приедут вместе с ними, потому что они, как и их мужья, имеют пламенное желание внимать песням Маниту бледнолицых. Вот как, Джудит! Согласись, что тебе с твоим умом и не грезились такие чудеса.

– Да, сестрица, твои чудеса были бы действительно чудесами, если бы все это не объяснялось характером вероломных и хитрых индейцев, которые просто обманывают тебя и вместе с тобой хотят обмануть нас всех. Что вы об этом думаете, Зверобой?

– Прежде всего позвольте мне немного побеседовать с Хетти. После завтрака вы сделали плот, Хетти, и, оставив лагерь, должны были дойти пешком до противоположного берега?

– О нет, Зверобой. Плот был уже совсем готов и колыхался на воде. Неужели, Джудит, он вдруг появился бы каким-нибудь чудом?

– Именно так, чудом индейского изобретения, – отвечал охотник. – Ирокезы большие мастера на чудеса этого рода. Стало быть, плот уже совсем был сделан и только дожидался на воде своего груза?

– Да, Зверобой, вы угадали: плот стоял недалеко от лагеря. Индейцы меня посадили и веревкой притянули к месту напротив «замка». Потом они сказали этому молодому человеку, чтобы он взял весла и ехал вместе со мной.

– И весь лес наполнен теперь бродягами, которые дожидаются результатов этого «чуда». Мы теперь отлично понимаем все это. Так вот, Джудит, прежде всего мне надо отделаться от этого молодого мошенника, а потом увидим, что делать дальше. Оставьте меня с ним наедине и принесите слонов, которыми восхищается Чингачгук. Надо смотреть во все глаза, иначе этот молодой канадец ухитрится занять одну из наших лодок, не спросив нашего позволения.

Джудит немедленно принесла слонов и потом вместе с Хетти удалилась в свою комнату. Бампо был достаточно знаком со многими индейскими наречиями и бегло мог объясняться на ирокезском языке. Он пригласил молодого человека сесть на сундук и вдруг поставил перед его глазами две фигурки. До этой минуты холодный ирокез не обнаруживал ни малейшего волнения. Почти все предметы здесь были для него совершенно новы и чрезвычайно интересны, но он умел сохранять хладнокровие с глубокомыслием философа, для которого нет на свете ничего удивительного. Правда, его черные глаза переходили от одного предмета к другому и вникали в постройку и расположение вещей, но никто на свете не заметил бы этих наблюдений, кроме Зверобоя, в совершенстве знакомого со всеми уловками хитрых индейцев. Но, как только глаза молодого ирокеза встретились с дивными фигурами незнакомых животных, изумление овладело им до такой степени, что он совершенно растерялся и забыл принятую на себя роль равнодушного философа. Он запрыгал, как ребенок, закричал в порыве радостного восторга, и глаза его, точно очарованные, не могли оторваться от удивительных фигур. Затем, уступая непреодолимому влечению, он осмелился взять в руки удивительную фигуру, гладил ее, перевертывал на все стороны и, очевидно, старался удержать в своей памяти все подробности этого невиданного зверя. Зная очень хорошо, что молодой ирокез обо всем расскажет своим вождям, Зверобой сначала дал ему полную волю. Потом, когда любопытство его было, по-видимому, удовлетворено, он положил руку на его колено и таким образом обратил внимание на себя.

– Вот в чем дело, – сказал Бампо. – Мне надо потолковать немного с моим молодым приятелем из Канады. Пусть он забудет на минуту про эту чудесную вещицу.

– А где другой бледнолицый? – спросил молодой человек, быстро подняв свои черные глаза.

– Он спит, а если еще нет, так он в той комнате, где обыкновенно спят мужчины. Как это молодой мой друг узнал, что здесь есть еще другой человек?

– Я видел его с берега. У ирокезов дальнозоркие глаза: они видят выше облаков, видят даже то, что хранится на дне глубокой реки.

– Честь и слава дальнозорким ирокезам! В их лагере теперь два белых пленника: не так ли?

Молодой человек приосанился и сделал утвердительный знак.

– Что думают ваши вожди делать с этими пленниками? – спросил Зверобой. – Молодой мой друг должен, конечно, знать об этом.

Индеец взглянул на охотника с некоторым изумлением, а потом хладнокровно приложил указательный палец к голове чуть-чуть повыше левого уха и очертил круг вокруг своей макушки с точностью и быстротой, говорившей о том, как он хорошо изучил это совсем особое искусство своего народа.