Сын парижанина

— Да это поджог, гигантский поджог… Но кто же решился на такое? — спросил Меринос.

— Мои соплеменники, — серьезно ответил Бо. — Жестокость скваттеров заставила их стать союзниками бушрейнджеров.

— О, это ужасно!

— Да! Господин сказал им: «Делайте ночь». Они повинуются и вызывают красный мрак!

— И сжигают бесполезные травы… вместо того чтобы грабить фермы… угонять скот…

— О, белые могут подождать! Это только первый сигнал, который поймут даже в двухстах милях: днем дым, а ночью огонь… постепенно и другие пожары возникнут… Это их телеграф!

— Бррр! Вредно стоять перед таким телеграфным аппаратом, — проговорил Тотор. — Надо удирать!

Автомобиль покатился быстрее прежнего, опережая пожиравший равнину огонь. Мотор работал прекрасно, и стало очевидно, что победа останется за ним. Беглецы уже заметили вдали голубую линию на горизонте, что предвещало появление больших деревьев. Пустыня кончалась, и растительный покров стал меняться; почва приобрела краснокирпичный цвет, появились деревца с длинными узкими листьями серо-металлического оттенка.

Сначала можно было видеть соперничество двух растений, походившее на стычку двух враждующих армий. Spinifex захватывают плацдармы на территории противника, окружают неприятелей, иногда сразу же убивают их. В этой зоне, общей для обоих видов, но где нет никаких других, есть островки, где война идет с переменным успехом.

Немного дальше серые кустарники остались хозяевами положения. Прорывая твердую красную почву, они занимали всю, насколько хватало глаз, землю на востоке. К счастью, они отстояли достаточно далеко друг от друга, чтобы дать машине проехать, однако все же замедляли движение.

— Чем дальше, тем необыкновенней! — сказал Тотор, пораженный этой новой австралийской достопримечательностью. — Позади нас — серо-зеленые травы, а впереди — растения с оловянными листиками. Забавная страна!

— …Но удивительно плодородная! — добавил Меринос, который уже мог рассмотреть кусты в тусклом свете.

— Слушай, счастливчик, ты знаешь, что это?

— Да, понаслышке, — ответил американец.

— Выкладывай!

— Если не ошибаюсь, одна из знаменитых долин с солеными кустами, мечта овцеводов, земля обетованная скваттеров, земной рай для баранов. Верно, Бо?

— Точно так, — сказал австралиец.

— Да потеряю я славное прозвище Мериноса, шерстяного дофина, если на этой salt bushplain мы не натолкнемся на какую-нибудь образцовую ферму! — воскликнул Меринос.

— Хорошо, если бы так, — сказал Тотор. — Но огонь, который пожирает сорняки?..

— Остановится здесь, — уверенно заявил Бо, — соленый куст salt bush не горит.

— Отлично, едем!

Приблизительно через час езды вид равнины еще раз изменился. Тут и там возникали видные издалека большие деревья, много выше серолиственных кустов.

Друзья увидели грубо сложенную из коры хижину. Звонкое лошадиное ржание приветствовало их. В то же время приятный запах жареного мяса защекотал их обоняние и Тотор облизнулся, сказав:

— Кажется, нам подадут жаркое!

ГЛАВА 5

Мистер Патрик О’Брайен, пастух по профессии. — Гостеприимство в прериях. — Баран. — Соперничество между овцеводами. — Сообщник. — К поселку Уолтер-Пул. — Бедствие. — Ночь красного петуха. — Принимают за других. — Бегство. — Бензина больше нет.

Подошел чистокровный конь, пощипывавший на свободе соленые стебли. Подбежали две собаки серо-стального цвета со стоячими ушами и бросились к автомобилю с отрывистым, волчьим воем[169].

В ту же минуту послышался свист, и кто-то, с сильным ирландским акцентом, крикнул:

— Ко мне, Боб. Тихо! Тоби, тихо!

Из хижины вышел черноволосый человек среднего роста, коренастый, с широченными плечами, живым взглядом. Одет он был в красную шерстяную рубашку и синие штаны, заправленные в большие сапоги из невыделанной кожи. Два револьвера висели на поясе.

Увидев автомобиль, он удивленно поднял руки и доброжелательно улыбнулся путешественникам:

— Автомобиль — здесь редкость. Добро пожаловать, джентльмены. Дом в вашем распоряжении. И я, и мой конь, и динго — все в вашем распоряжении… как и баран, который жарится на вертеле. Это так же верно, как то, что я Патрик О’Брайен, уроженец графства Лимерик в Ирландии.

Все это было выдано на одном дыхании, с многословием, свойственным одиноким людям, коли они любят поговорить, а случай сталкивает их с чужаками.

Путники вышли из автомобиля. Тотор протянул руку и сказал:

— Благодарим вас, мистер О’Брайен, за радушный прием. Позвольте представить вам моих друзей. Это мистер Меринос — американский турист, это мистер Бо — цветной австралийский джентльмен; а я — мистер Тотор, французский путешественник.

Все трое обменялись крепкими рукопожатиями с ирландцем, и Тотор прибавил:

— Вы, верно, не удивитесь, если я скажу, что мы умираем от голода и, главное, от жажды.