Сын Петра. Том 6. Треск штанов

— В случае гражданской войны Западной Римской Империи за власть, — произнес Долгоруков, — после завоевания османских земель, Вена и Габсбурги обретают чрезвычайную силу. И контроль над торговым путем в Персию, а также, вероятно, в Красное море. Так как мамлюки могут начать искать новых покровителей. В их положении они не могут ждать. Поэтому с очень высокой вероятностью Габсбургам будет не нужны наши корабли, курсирующие из Черного моря в Средиземное.

— Но при этом мы не можем вступать в эту войну… — с горькой усмешкой произнес сын.

— Против османов, — дополнил царевича Головин, — Габсбурги и Бурбоны смогут развернуть до двухсот пятидесяти — трехсот тысяч сухопутных контингентов. Уже сейчас. Дальше больше. Они вдумчиво готовятся, используя многие из наших методов.

— Сколько⁈ — неприятно удивился царь.

— От двухсот пятидесяти до трехсот тысяч. Сообща. Да, их наспех обучили, но по нашим методам. И вооружение у этих войск сопоставимое. Мушкеты там разные, но их оснастили нормальными штыками. А вот артиллерию они развернули добрую, благо, что с бронзой пушечной проблем не имели. Там еще Святой престол подсобил…

— Его взяли за теплые места, — пояснил Голицын. — Иначе объяснить его поведение нельзя. Они всю свободную бронзу и олово с медью передали Людовику и Иосифу. Это сотни тысяч пудов… Так что нужны в бронзе пушечной Западная и Восточная Римская империи не испытывают. Еще и запасец немалый сделали.

— И золота с серебром получили изрядно, — добавила Миледи, — где-то на пятнадцать миллионов талеров. За ради подготовки к великому крестовому походу. Ради чего даже утварь драгоценную переплавляют на монету. Но, полагаю, там все не просто так. Ни за что бы не поверила, чтобы Святой престол ТАК раскошелился. Да еще и добровольно. Вероятно его прижали и хорошенько. По приходам то тишина.

— Мда… — покачал головой царь.

— У османов практически нет войск. Их сила в территориях и общем бардаке. По мере продвижения эта армия будет таять. Но это выиграет не так уж и много времени. Однако если мы впишемся Габсбурги и Бурбоны развернутся против нас.

— А мы не готовы, — хмуро произнес Долгоруков. — Даже если они бы нас не растаскивали на пограничные проблемы. Сойтись уже сейчас лоб в лоб мы не смогли бы без критического шанса поражения. Даже несмотря на то, что отдельные сражения мы бы выиграли. Хотя они о том не знают, иначе бы не стали все это устраивать.

— Кроме того, — дополнил его Головин, — людской ресурс у нас и у наших потенциальных противников просто не сопоставим. Они смогут достаточно легко возобновлять потери. Мы — нет. У нас же страшный дефицит рабочих рук. Каждый человек на счету. И в случае тяжелой войны брать десятки тысяч здоровых молодых ребят нам попросту неоткуда.

— Для победы в сложившейся ситуации нам и нужны новые виды вооружения, — заметил Алексей. — Да, прямо сейчас мы можем драться теми силами, что у нас есть. Но в этом случае нанесем своему хозяйству огромный ущерб. Если же не будем драться, то получим натурально гегемона планетарного масштаба. С которым потом нам очень сложно будет что-то сделать. Просто в силу несопоставимости ресурсов и возможности. У нас совокупно миллионов 12–13 населения. Сейчас. И чтобы его удвоить нам нужно минимум лет десять-пятнадцать. Несмотря на все предпринимаемые нами усилия. А у Габсбургов, если они смогут провернуть задуманное, будет порядка 70–80 или даже вся сотня. Плюс хорошая внутренняя морская логистика и подходящий климат для высокой урожайности. Новые технологии мы не удержим в тайне. Что-то да, но в целом — нет. Так что в горизонте 15–20 лет мы проигрываем глобальную партию. А дальше… мы в таком сильном виде не нужны. Во всяком случае мне докладывали опасения Иосифа нашими размерами и могуществом…

Царь обвел взглядом присутствующих.

Таким характерным взглядом. Словно в надежде, что кто-то из них сейчас улыбнется и заявит будто бы все это шутка.

Но нет.

У всех лица были предельно серьезны.

Даже Алексей, что подлил себе кофе из кофейника, продолжал стоять с мрачным лицом.

— И что ты предлагаешь? — наконец спросил государь сына после затянувшейся паузы.

— Немедленная ликвидация Людовика и Иосифа.

— НЕТ! — резко рявкнул, вставая Петр.

— Почему?

— Они помазанники Божьи!

— Мы их убьем со всем уважением к их положению.

— Ты разве не понимаешь? Убей их и начнется… ты откроешь ящик Пандоры!

— Начнется что? Правителей и раньше убивали. Помнишь, как закончил свой путь Гай Юлий Цезарь? А Карл Стюарт? А твой брат Федор?

— Про брата ведь нет доказательств.

— Пусть так. Но в истории хватает примеров вполне доказанных.

— И они, как правило, ничем хорошим не заканчивались. Карла убил Кромвель, но дело свое сгубил. А ведь был в шаге от утверждения новой династии. Судьба убийц Гая Юлия Цезаря еще печальнее. Всевышний такое не прощает.

— Не всегда.

— Но часто. Ты готов рискнуть и навлечь не на себя, но на Россию гнев Его?