Сын предателя

 К этому богатству Николай сам сшил настоящий пиджак с подкладом, карманами. Осталось опробовать - прогуляться до кинотеатра. У кинотеатра Колосс на него обратила внимание ужасно намалёванная девица, не доросшая до совершеннолетия.

 -Скажите, пожалуйста,  где вы купили такой пиджак? - моргая наивно голубыми глазами в ореоле ресниц, спросила девица. Толстые губы её сияли рубином. Николай прошёлся взад и  вперёд, повернулся спиной, потом передом.

 -Правда, красиво?

 -Он, наверно, очень дорогой?

 -Нет, не очень.

 -Он у вас какой-то не такой! - с восторгом воскликнула девушка, по имени Марина.

 Зина до первого сентября была забыта.

глава 24

 -Ну, предатели, берите лопаты и копайте себе могилу! - приказал командир партизанского отряда. Фёдор и Чернявый молча подчинились, но третий завыл белугой, упал на колени и пополз к командиру на четвереньках, умоляя простить.

 -Ты, сволочь, убил всех жителей деревни и ещё воешь?! - заорал на него командир. - Бери лопату, гад, и копай глубже, чтобы от тебя меньше смердило! Вон, твои подельники уже в ад дорогу себе прокладывают!

 -Я не убивал! - канючил полицай. - Я только собирал народ!

 Командир достал револьвер, навёл на полицая.

 -Копай, гад!

 Полицай попятился в ужасе задом к лопате, сиротливо лежавшей на траве, взял её и вдруг, дико вопя, кинулся навстречу своей смерти. Раздался выстрел, лопата чиркнула воздух, и полицай рухнул в двух шагах от командира.

 -Мужики, лопата освободилась, помогите двум врагам народа, а то они до утра не выкопают новую землянку! - распорядился командир. - А этого закопайте где-нибудь подальше.

 Копали до самой ночи. Землянка нужна была просторная, народ сначала менялся у одной лопаты, но потом стали и Фёдору с Чернявым давать отдохнуть. Видно, всем понравилась выдержка этих мужчин, не требовавших к себе снисхождения. Фёдор чувствовал себя одураченным. Мог же сбежать в пути не один раз, если бы знал, что этот военный билет так некстати попадётся на глаза командиру.

 Он понимал, что никакое чудо сейчас не спасёт его от позорной смерти, и уже завидовал этому полицаю, который не стал дожидаться, когда толпа вместе с бойцами выслушает приговор, хором брякнет в лесной глуши - "смерть предателям"! Сам ли командир расстреляет их или доверит эту миссию кому-нибудь, разницы для него уже никакой не было. Несколько человек с ружьями неусыпно следили за Фёдором и Чернявым.

 Фёдору было неприятно оказаться рядом с полицаем, но Чернявый и не навязывался в напарники, вёл себя так, будто с Фёдором не знаком, копал молча и отдыхал, уперев глаза в землю. Ночью, при скупом освещении костра, жители деревни стали устраиваться на ночлег. Заготовленный лапник постелили под деревьями, подложили в изголовья захваченные из домов подушки, прикрылись, кто чем мог, плотно прижавшись друг к другу.

 Фёдору приказали вылезть из выкопанного прямоугольника, отвели в землянку к командиру. Тот сидел возле керосиновой лампы в окружении нескольких партизан, что-то громко обсуждая.

 -Ну, как желудок? - спросил он Фёдора. - Тяжёлая работа не вредит организму?

 -Да, вроде, полегчало. Поесть бы что-нибудь перед смертью, - криво улыбнулся Фёдор.

 -Ну, со смертью мы решили повременить. Но и доверять тебе, думаем, опасно. И рядом с полицаем тоже как-то вредно для дела. Если ты, действительно, младший лейтенант, зачем фокусами занялся?

 -Так была встреча до вас с группой во главе с капитаном, тот без документа мог и пристрелить сразу. Вот и пошло. А документ украл староста деревни, в которой мне лекарь руку сломанную лечил.

 -А рука действует?

 -Да чудно как-то срослась, стрелять - что пули за-зря переводить.

 Фёдор оголил руку. Командир вздохнул неопределённо, сказал:

 -Нет у нас врача да ещё хирурга. Здесь же профессор какой-нибудь требуется. А кто склеивал-то?

 -Деревенский лекарь.

 -Ладно, живи! На что-нибудь сгодишься. А поесть, это можно.

 В этот момент раздался выстрел. Фёдор вздрогнул, партизаны бросились к выходу из землянки. Командир остановил их окриком:

 -Куда? Полицая я приказал расстрелять. У нас тюремных камер здесь нет и самим того, что есть, не хватает.

 Только сейчас Фёдор осознал, какую опасность избежал. Жестокость войны продолжалась уже четыре месяца, а привыкнуть к ней не было сил. И мужик-то этот Чернявый незлобный был, при других обстоятельствах и в полицаи бы не пошёл. Да и не похож он был на душегуба, а вот и в героя превратиться не случилось. Даже права на другой вид наказания не получил. Просто пуля в грудь и конец.

 Одна из женщин, назначенная поваром, покосилась на него, помня, что Фёдор был рядом с полицаем в яме и небрежно положила на лоскут старой газеты кусок хлеба и стакан воды.

 -Завтра жрать будешь, супостат! Я бы тебя тоже пристрелила! И чего это начальник возится с такими,  не пойму?

 Фёдор промолчал, аккуратно пережёвывал хлеб, запивая водой.

 -Товарищ лейтенант, идите сюда! - позвал его голос, явно, Андрея. У Фёдора на душе стало теплее. Он пристроился рядом с солдатом, и тот зашептал ему доверительно на ухо: