Сын Ретта Батлера

В дом братья вернулись к обеду. Скарлетт уже была дома, распоряжалась, чтобы накрывали на стол.

— Теперь ты дня два не сможешь сидеть! — засмеялась она, видя, как Джон спрыгнул с лошади и схватился за поясницу.

— Да, отвык, — засмеялся Джон. Он и не думал, что городская жизнь так быстро лишит его навыков, приобретенных еще в детстве. — Я прямо как старик.

— Ну, давайте к столу, — сказала Скарлетт. — Сегодня для вас приготовили тыквенную кашу. Помните?

Как было забыть тыквенную кашу?! Это была любимая их детская еда. От целой тыквы отрезалась макушка, вынимались зерна, а туда засыпался рис с изюмом и цукатами. Запеченная в духовке, каша была удивительно хороша.

— А ты ездила за покупками? — спросил Джон и вдруг увидел, что мать смутилась от его вопроса.

— Да, так, надо было кое-что купить, — сказала Скарлетт скороговоркой.

За столом, уплетая за обе щеки кашу, Джон рассказывал о своих путешествиях, о Бьерне, об Иерусалиме, о Париже и клошарах. Рассказ его был на удивление весел. Джон и представить себе не мог, что сможет обо всех своих мытарствах рассказывать легко и смешно.

Скарлетт, Сара и Уэйд хохотали до слез, когда Джон рассказывал о кино, об аятолле, а уж Бьерн пользовался особым успехом. Его шуточки Джон пересказывал с особым удовольствием и смаком.

— А как поживает твой друг Найт? — спросила Скарлетт.

— По-прежнему. Работает, пишет, теперь вот обучает репортерскому ремеслу мальчишку. Помнишь Цезаря?

— Да. Симпатичный мальчуган.

— А вот я, мама, давно уже ничего не слышал о Кэт.

— Она пишет. Часто, в отличие от тебя и Бо. У нее семья, муж занимается торговлей недвижимостью. Словом, все хорошо.

— А к актерской профессии она не думает возвращаться?

— Нет. Говорит, что театр и семья несовместимы, во всяком случае, у нее не получается.

— Да, — сказал Джон, — наверное. Вот ведь и Бо никак не женится.

— Женился! — воскликнула Скарлетт. — Представляешь, наш Бо женился. Я-то думала, что вы оба, живя в Нью-Йорке, будете дружить и помогать друг другу. А вы даже ни разу не встретились.

— Да, с тобой мы за это время виделись чаще. Значит, он женился? Что ж, наша семья уделила этому вопросу должное внимание в этом году.

— Жаль, что тебя не было на свадьбе, — сказала Скарлетт. — Правда, все было скромно и тихо. Только родные и самые близкие. Тебя особенно мне не хватало. Ты правда не мог приехать или…

— Нет, я правда не мог приехать.

— Скажи, Джон, ты все еще обижаешься на меня за это?

— Нет, мама, это ты меня прости. Нормальный детский эгоизм. Я тогда был не прав.

— Ну вот и прекрасно. Сам увидишь, вы с Билтмором поладите.

— Надеюсь. И очень этого хочу.

— Да уж, пожалуйста, сынок.

Скарлетт на минуту замолчала, а потом торжественным и чуть взволнованным голосом сказала:

— Уэйд, Джон, Сара. Я должна вам сообщить кое-что очень важное. Вы уже взрослые и самостоятельные люди. У вас своя жизнь, свои заботы, даже свои семьи. Но мы всегда остаемся родными, самыми близкими людьми на земле. Жен выбирают сами, а мать дается Богом. Мать на всю жизнь — одна…

— Мама, такое торжественное вступление, что я уже начинаю немного волноваться, — сказал Уэйд.

— Хорошо, сынок, я буду покороче, хотя это и нелегко… Словом, через полгода у вас появится братик или сестричка.

Джон не сразу понял, о чем идет речь. Они только что говорили о Кэт, которую давно не видели, и он решил, что Кэт собирается через полгода приехать. Но потом сообразил, что мать еще упомянула брата. Бо, что ли?

— Мама, ты хочешь сказать?.. — наконец догадался он.

— Вот так ма! Вот так молодец! — закричал Уэйд. — Слышишь, Сара?!

— Мамочка, вы просто чудо! — Сара подбежала к Скарлетт и расцеловала ее.

— И как ты решилась? — спросил Уэйд. — Ты просто героиня!

— Ох, мне и самой было страшно поначалу, — смеясь от радости, сказала Скарлетт.

Джон поцеловал мать.

— Ма, ты потрясающая женщина всех времен и народов!

— Я так люблю вас, дети мои! — говорила Скарлетт. Гора свалилась с ее плеч.

На следующий день Джон и Уэйд поехали на станцию встречать Билтмора.

Он прислал накануне телеграмму, в которой сообщил, когда точно прибудет. «Встречайте нас семнадцатого декабря в три часа пополудни. Тимоти Билтмор».

— Они с Достом поместятся на нашей двуколке? — спросила Скарлетт. — Или запрячь еще одну?

— Ничего, ма, — сказал Уэйд, — в крайнем случае я пересяду к кучеру.

— Лучше я пересяду, — сказал Джон. — Ты все-таки старший брат.

По дороге братья обсудили новость, которую сообщила им мать. Оба пришли к выводу, что она смелая женщина, что она молодец, и оба в глубине души подумали, что очень хотят увидеть своего будущего брата или сестру.

До прибытия поезда оставалось еще несколько минут, и Джон прошел к товарным вагонам, где когда-то садился на поезд в Нью-Йорк.

Ковбои загоняли в вагоны коров и быков, лениво переругивались, хохотали по всякому пустячному поводу.

— Что, парень, — спросил один из них, — хочешь стать ковбоем?

— Нет, — ответил Джон, — я бы не вынес. Очень уж тяжелая работа.

— Ишь ты! Понимает! Правильно, парень, пастух он и есть пастух.

Издали показался пассажирский, и Джон, пожелав ковбоям удачи, поспешил на перрон.