Сын Ретта Батлера

— Я тоже тупой. Я не знаю. Но, видно, дело того стоит. Ведь чего в конце концов добивался Стенсон? Согнать с этого места людей. И тогда оно становится ничьим. А вернее, мистера N. Ты, кстати, не замечал — там алмазы не валяются?

— Нет там никаких алмазов.

— Значит, дело еще более дорогое.

— Хорошо. Предположим. Но вся история с тобой… Здесь тоже что-то не вяжется. Стенсон не стал бы так рисковать.

— Я и сам об этом думаю постоянно. Но и я, как уже было сказано, тупой. Одним словом, Бат, дело вонючее.

Найт достал свою трубку и закурил.

— Я видел когда-то в Аппалачах, — сказал он скорее себе, чем Джону, — низкий туман. Густой, как полотно. И в нем не видна, нет, угадывается гигантская тень. До самого неба. Я чувствую, Бат, тень огромной горы…

— А потом? — спросил Джон завороженно.

— Что потом?

— Когда туман рассеивается?

— Гора. Просто гора. И не такая уж большая…

— Значит, надо, чтобы туман рассеялся.

— Да, смешно. Все на все похоже. И получается банальность. Да… Так кто тебя сегодня путал?

— Мой тезка, — сказал Джон.

— Нувориш? Интересно. Обещал разорить?

— Хуже. Тоже пугал смертью.

— Ну-ну, расскажи.

— Но ты мне еще не назвал имени, — напомнил Джон.

— Какого имени? — сыграл удивление Найт.

— Мистера N.

— Продолжение следует. Теперь твоя очередь.

— Ну ладно.

И Джон рассказал о своей сегодняшней догадке. О том, как она сразу же подтвердилась. О той страшной ночи. И о старике. Не забыл и про Райса из отдела светской хроники.

— Опять Янг, — сказал Найт. — Это имя уже навязло в зубах. Но какая ирония судьбы: отец порядочный, а сын скотина.

— Что мне делать, Джон? Я хочу засадить его за решетку.

— Вполне законное желание. Но я тебе посоветую то же, что и твой старик. Поезжай в Европу.

— Почему?

— Потому что тебе надо учиться. Тупой.

— Опять?

— А как же иначе? Неужели ты не понял, что молодой Янг — мелкая птичка на ветке дерева, которое растет на горе, которое пока в тумане, который должен рассеяться. Или ты хочешь разогнать его газетой?

— Неплохая мысль, — сказал Джон.

— В лучшем случае, ты махнешь два-три раза. И птичка улетит, и газета пропадет.

— Какая гадость. Ты заметил, что мы говорим обо всех этих мерзостях каким-то дурацким фатовским языком. Птичка, горка, туман!

— Потому что если мы начнем говорить серьезно, нас просто стошнит, — сказал Найт. — А теперь поднимайся. Мы идем в одно место.

— Куда?

— К Эйприл, — сказал Найт.

«Да уж, — подумал Джон, — сегодня я точно не заскучаю».

Всю дорогу Найт молчал, как ни пытался Джон выяснить, зачем это они едут туда. Зачем им Эйприл? Неужели же Найт еще на что-то надеется? Это же глупо.

Но до самого дома Билтморов Найт не проронил ни слова.

Уже когда Найт своим ключом открыл дверь, Джон вспомнил, что мать отправилась сегодня с Билтмором на какой-то светский прием. Значит, его не будет дома.

Но дальше случилось то, что заставило Джона забыть и о матери, и о Билтморе, и даже о сегодняшних сюрпризах.

Короткого взгляда на Найта хватило Джону, чтобы понять — его друг в каком-то исступлении. Найт метнулся по комнатам, раздраженно отшвыривая попадающиеся на его пути стулья, столики, портьеры… Джону стало страшно, что друг его может сейчас совершить какую-нибудь глупость…

Эйприл испуганно вскрикнула, когда Найт влетел в гостиную, и застыла с прижатой к груди рукой.

— Зачем ты пришел, Билл?! — проговорила она.

Найт схватил ее за руку и закричал:

— Почему ты это сделала, Пэри?! Почему?!

— Найт! — попытался остановить его Джон, но Найт даже не повернул к нему головы.

— Это так просто, да?! Взять и сказать — я ошиблась! Я, кажется, не люблю его!

— Найт, перестань! — снова вмешался Джон.

— Легко так и непринужденно: передай ему, Джон, что я больше не хочу его видеть! И все! И решены все проблемы!

Эйприл молча смотрела на Найта, но в глазах ее был не страх — презрение. И, видно, этот взгляд распалял Найта еще больше:

— И меня больше нет! Найт — джентльмен, Найт благородно удалится! Так вот, я не джентльмен! И я не желаю никуда удаляться! Понимаешь, Пэри, помимо тебя на свете есть еще и другие люди! Неожиданная новость, да?! Так вот, я есть и не желаю исчезать! Понимаешь ты?! Меня нельзя переставить в другое место, как тумбочку! Я стою там, где хочу стоять!

— Найт, ты…

— Замолчи, Бат! — наконец обернулся тот к Джону. — Пусть она сама говорит теперь, кто позволил ей так легко распоряжаться людьми?! Пусть она сама скажет!

— Отпусти ее, Найт. Возьми себя в руки.

Найт бросил ее руку и отступил на шаг.

Эйприл непроизвольно откинулась на спинку дивана, но тут же выпрямилась.

— Ты не ответил мне, Билл, — сказала она ровным голосом, — зачем ты пришел?

— Я?! Зачем я пришел?! А ты не поняла?!

Найт снова навис над ней.

— Нет, я не поняла. Ты хочешь меня убить?

Найт вдруг как-то странно мотнул головой, словно отмахивался от мухи, и закричал:

— Да я люблю тебя!!!

Минуту в гостиной была тишина, казалось, эхо этого крика многократно повторяется в пустом доме.

— Нет, — сказала наконец Эйприл негромко, но твердо. — Это невозможно. Теперь это невозможно. Прости.

— Что невозможно? Что?!

— Я не могу вернуться к тебе. Это невозможно.

— Но почему?