Сын Спартака

– Ах, господа, вы, наверное, промерзли до костей! Снимите вашу одежду и усаживайтесь. Моя жена и девочки проследят, чтобы она высохла. На кухне у нас есть еще вешалки. Дайте мне вашу одежду. Когда вы обсохнете и переоденетесь, мы принесем вам вкусное горячее тушеное мясо.

Марк и остальные с удовольствием сняли мокрую верхнюю одежду и сложили ее на прилавок. Потом стали рыться в своих переметных сумах в поисках сухой одежды. От холода у Марка онемели руки и ноги. Он стал растирать ладони перед огнем, пока пальцы не отошли. А Луп просто стоял с безразличным видом, протягивая руки к очагу.

– Не подноси руки очень близко к огню, если не чувствуешь их, – посоветовал Марк, – иначе и не заметишь, как обожжешься.

– Я всего лишь хочу согреться, – пробормотал юноша. – Клянусь богами, я хотел бы оказаться в Риме.

– Но ты не в Риме. И лучше тебе привыкнуть к этому. Цезарь сейчас в походе, и куда бы он ни пошел, мы последуем за ним.

– Тогда будем надеяться, что он быстро расправится с этими мятежниками и для нас все закончится.

– Закончится? – Марк невольно улыбнулся. – Это только начало. Когда – и если – Цезарь разобьет мятежников, он захочет еще больше прославиться в Галлии. А на это уйдут годы.

Луп опустил руки и повернулся к Марку с горестным выражением лица:

– Годы?

Трактирщик вернулся, собрал мокрую одежду и унес ее в кухню. Скоро из кухни показалась дородная смуглая женщина, она тащила за деревянную ручку тяжелый котел. В комнате вкусно запахло. У Марка скрутило живот от голода. За женщиной шла девочка лет восьми и с трудом несла поднос с деревянными мисками и ложками.

Женщина опустила котел на прилавок, дочка поставила рядом с ним миски. Женщина положила по черпаку варева в первые две миски, и девочка понесла их Цезарю и Фесту. Привыкнув к почтению, с каким в Риме обращались к Цезарю, Марк затаил дыхание, когда девочка сначала протянула миску Фесту, а потом Цезарю, после чего стала раздавать миски остальным. Фест с тревогой посмотрел на Цезаря, но этот великий человек только хохотнул и махнул рукой. Он наклонился и понюхал содержимое миски.

– Трактирщик, что это такое?

Трактирщик выглянул из кухни:

– Ты о чем, господин?

– Что в этой миске?

– Козлятина. В городе ее полно! – весело пояснил трактирщик. – Надеюсь, вам понравится.

Цезарь зачерпнул ложкой, попробовал и кивнул:

– Действительно вкусно. Как раз то, что нужно людям, которые весь день провели в дороге. Да, парни?

Телохранители кивнули в ответ, пробормотали что-то и, получив порции, отошли к столу в конце комнаты, чтобы не мешать своему хозяину. Последними были Марк и Луп. Когда они направились к остальным, Цезарь крикнул:

– Нет-нет. Иди сюда, Марк, присоединяйся к нам. Ты тоже, Луп.

Они повернулись и пошли к столу, за которым сидели Цезарь и Фест.

– Чего он от нас хочет? – прошептал Луп.

– Понятия не имею, – тихо ответил Марк.

Они поставили свои миски, пододвинули стулья и сели, нервничая под пристальным взглядом зорких глаз Цезаря. Он указал на миски и ложки:

– Ешьте, мальчики. Мы на несколько дней оставили позади Рим с его чопорными манерами. Жизнь становится менее сложной, и это мне нравится. Мы убежали от негодяев и интриганов из сената. Перед нами простая и ясная задача: выследить и уничтожить Брикса и весь его сброд. Вот и все.

Он зачерпнул ложкой еще порцию мяса и стал энергично его жевать.

– Поразительно вкусное это мясо. Надо не забывать почаще есть козлятину, правда, Фест?

– Да, хозяин, – склонил голову начальник телохранителей.

Марк жадно принялся за еду, и с каждой ложкой вкусной еды у него поднималось настроение. Скоро даже Луп пережил тот факт, что оказался за одним столом со своим хозяином, и начал есть. Наконец Цезарь отодвинул пустую миску и откинулся к стене, покрытой потрескавшейся штукатуркой. Он помолчал немного, сложив руки на груди.

– Я только что вспомнил. Я видел этот городок несколько лет назад. Меня как раз назначили в один из легионов в армии Красса. Я ехал, чтобы присоединиться к нему с когортой союзной кавалерии. На ночь мы остановились в этом городе. Но здесь я не остался. Местный судья устроил меня в своем доме. – Он помолчал. – Это место было таким же унылым, как сейчас. На следующий день мы уехали, и я никогда не думал, что опять окажусь здесь.

Фест закончил есть и ладонью вытер губы.

– Красс? Это, должно быть, когда он воевал со Спартаком, хозяин.

– Так и есть. Я все время думаю о враге, с которым нам предстоит сразиться. Вот почему я вспомнил. Тогда я прибыл как раз вовремя, чтобы стать свидетелем последней большой битвы, в которой Красс разбил армию восставших.

– Красс? – невольно удивился Марк. – А мне говорили, что это Помпей подавил восстание.