Сын Спартака

С вершины гор снова налетел снегопад. Кружащиеся хлопья снега очень быстро скрыли уходящую колонну. В воздухе слышались унылый стон и слабый свист – это ветер качал верхушки елей по бокам от тропы.

– Ты был прав, когда предупреждал его, – тихо сказал Марк.

Квинт повернулся и хмуро посмотрел на Марка:

– Я не нуждаюсь, чтобы какой-то бывший раб говорил мне это!

Марк подавил свой гнев:

– Прошу прощения, если ты считаешь, что я лезу не в свое дело. Просто я подумал, что ты должен знать.

Квинт чуть не испепелил Марка взглядом.

– Да кем ты себя возомнил? Ты просто мальчишка! Я знаю, что ты учился на гладиатора и даже победил в паре схваток, но из этого не следует, что ты знаток в любом деле. Не понимаю, зачем Цезарь держит тебя при себе!

– Сейчас я не рядом с ним, – возразил Марк.

– Но он все еще прислушивается к тебе и даже уважает. Как и его племянница. Любой подумал бы, что ты – младший брат Порции, судя по тому, как она рассказывает о тебе, – с горечью добавил он.

Марк нахмурился. Значит, она говорила о нем даже своему мужу. Он почувствовал, как сердцу его стало тепло. И появилась надежда на что-то невозможное. Но он тут же отбросил эту мысль.

– Господин, чем скорее мы отправимся за главной колонной, тем лучше.

– Я знаю! – рявкнул Квинт и рванул поводья.

Повернув коня, он поехал вдоль линии колонны:

– Грузите походные мешки в фургоны! Центурионы! Ведите людей! Я хочу, чтобы фургоны как можно быстрее двинулись вперед!

Марк проводил его взглядом и посмотрел на небо. Огромные хлопья снега сыпались, кружась, из темно-серых облаков. И никакого просвета в непогоде. Тропа, по которой шла колонна, была уже покрыта свежими заносами. Марк понял, что у них почти нет шанса догнать Цезаря и основную колонну к следующему дню.

Как только солдаты построились, две центурии пошли впереди фургонов и две – позади. Остальные легионеры растянулись вереницей рядом с телегами, готовые расчищать заносы или подпирать плечом колеса, чтобы сдвинуть тележки с места. Квинт ехал впереди колонны рядом со старшим центурионом когорты. Марк следовал за ними на некотором расстоянии, чтобы трибун его не видел. У него не было желания еще больше раздражать мужа Порции.

Часа два понадобилось на то, чтобы обоз достиг подъема, с которого утром они увидели виллу. Теперь пурга скрывала дорогу, и было невозможно различить какое-нибудь строение. Вода у берега озера замерзла, лед покрылся снегом, и только середина озера оставалась открытой.

Когда они приблизились к вилле, сквозь падающий снег стало заметно слабое свечение. Значит, дома еще горели. Чуть дальше Марк заметил темную махину мельницы у озера и деревянный частокол вокруг виллы. Острые колья четко виднелись на фоне огня.

– Надо остановиться здесь ненадолго, чтобы люди и мулы отдохнули, – посоветовал центурион. – Идти было трудно, они выбились из сил.

– Если мы сейчас остановимся, они не захотят продолжать путь, – вслух подумал Квинт. – Лучше идти дальше.

– Если так, господин, мы рискуем потерять по пути людей и животных. Кто отстанет, не выживет ночью без укрытия.

– Это их дело. У меня приказ привести обоз к главной колонне как можно быстрее.

Центурион разочарованно вздохнул и хотел что-то сказать, но тут Марк услышал слева слабый звук, идущий от деревьев. Словно чей-то голос позвал. Мальчик откинул капюшон и чуть наклонил голову набок, прислушиваясь.

– Вы слышали? – вмешался он в разговор двух офицеров.

– Что? – Квинт резко обернулся к нему, качнув гребнем шлема. – Что слышали?

– Тихо! – оборвал его Марк. – Слушай! Вот, опять.

В зарослях деревьев снова послышался глухой крик. Понять, что кричали, было невозможно, но, несомненно, это был голос человека.

– Наверное, дикое животное, – предположил центурион. – При таком ветре трудно определить, что за звук.

Марк покачал головой:

– Там кто-то есть, говорю вам.

Квинт хихикнул:

– Это твое воображение, мальчик. Тебе надо было остаться в доме Цезаря в Риме. Твое место там.

Марк не успел ответить. Сквозь стон ветра прорвался звук горна. Три резких сигнала, пауза, потом еще три. Обоз остановился. Встревоженные лица повернулись в сторону звука.

– Что это? – спросил Квинт.

Горн прозвучал в третий раз, и из леса донеслись радостные возгласы. Марк вгляделся в тени вдоль линии деревьев всего в двухстах шагах от него. Когда голоса стали громче, он увидел, как первый человек выбежал из-за деревьев и бросился по снежному полю к тропе.

– Ловушка! – вскрикнул центурион, повернулся, поднял руку и завопил: – Построиться в линию по левой стороне!

Квинт, остолбеневший при виде бегущих, наконец опомнился и выхватил меч. Поймав взгляд Марка, он хмуро кивнул:

– Похоже, мы были правы, говоря о риске.

– Может быть, – ответил Марк сквозь зубы. – Но теперь мы ничего не можем поделать.

Он рывком вытащил меч из ножен.

– Держись ближе ко мне! – приказал Квинт. – Если ты хоть наполовину такой гладиатор, как о тебе говорят, я хочу, чтобы ты был рядом.