Сын василиска Волошина

А чего собственно я тогда испугался в коридоре Кадетского интерната? Ну тигрица, ну Ханка. И что? Зато, умница, красавица, ноги от шеи. Учителка английского языка по легенде. Аграфена Пименовна аж задохнулась от радости, когда мы с Мариной пришли ко мне работать в трансе по Ханским знаниям. Глаз алмаз у моей домоправительницы. Как Марину увидела, так мгновенно её приветила. Она меня давно пилит, мол, пора уже жениться. А я и не против, пора конечно. А Марина, да, вариант отличный. Сибирячка, не шалава, квартира своя в центре Москвы, наша, конторская, без пяти минут майор.

В общем с некоторых пор Марина у меня в Трёхсвятительском переулке стала появляться часто. Каждый день. И почти каждую ночь. Аграфена Пименовна счастлива, крутится вокруг Марины, чуть её не облизывает, «дочкой» называет. Я тоже счастлив! Ну а чего, от добра добра не ищут.

А ведь Марина чуть тогда не погибла, в Лосиноостровском треугольнике. Эпическая битва была. Наверняка войдёт в историю под названием «Как московская нечисть с сочуствующими индийским Асурам пиздю_ей наваляла!», а-ха-ха!

Спас я Марину тогда и мне было не до смеха.

Битва с Асурами

Лосиноостровский аномальный треугольник, Москва

Шестирукая сволочь облепила красавицу–тигрицу в три слоя. Двинуться ей не дают, рвут зубами на клочки, режут когтями на полосочки. Видать тоже что-то такого про Ханов вспомнили эти восточные Асуры из прошлых времён.

КЛАЦ! КЛАЦ! КЛАЦ! КЛАЦ!

Пачками падает нечисть восточная! Ай, да наши!

А наша нечисть мне помогает. Живых и мертвых Асуров в энергетический разлом запихивает, откуда они к нам за каким-то х_ем пожаловали. С разбега, да копытом по лбу. У Асура после такого удара сразу все шесть рук опускаются.

КЛАЦ! КЛАЦ! КЛАЦ!

Да сколько же вас⁈ Второй час их долбим, а не убывает! Как муравьи лезут.

КЛАЦ!

Григория Лукьяновича с собою взяли на битву, размяться ему как встарь. Андрюху Медведева в образе алтайского медведя, жуткой машины смерти. Лёшу Собакина в своём родном образе чёрта. Ох-х и оттягиваются мужики!

Алена Михайлова ещё просилась со своей шваброй, но её не взяли. Она сейчас одна в офисе, булькает и матерится.

КЛАЦ! КЛАЦ!

Я оглядываю поле боя, усеянное телами убитых и оглушённых Асуров. Этих тоже в разлом! Откуда и пришли к нам.

Всё⁈ Всё! А где же Марина⁈ Эй, Марина!! Тихий стон слева. Ай-й, бедненькая, лежит на боку, героиня наша полосатая, вся в крови, шкура разодрана, еле дышит. Ясно! Сейчас, полечу.

КЛАЦ!

Вот уже забилась в агонии. Всё, всё, моя хорошая, скоро всё пройдёт! Будешь теперь девочкой нецелованной, как в свои 19 лет! Грузите её в мой Porshe, ребята! Мы домой!

Сюжет 29. Две жизни старшего прапорщика Захарченко

,

… и даже будущие Герои Советского Союза боялись,

что после той операции они будут ликвидированы.

Михалыч

Москва, Управление «Л» АП России.

— Видишь ли, Вася, — говорит генерал Титов, — когда государство без суда и следствия уничтожает изменников и предателей, это считается более-менее нормальным и где-то даже понятно, что с этим делать. На войне как на войне! Но вот, когда своих предаёт государство.

— А так бывает? — недоумеваю я.

— А ты поговори с Михалычем! Он тебе про это расскажет. Старший прапорщик Борис Михайлович Захарченко, комендант нашего Кадетского интерната. Помнишь его?

Ну и вопрос! Михалыч же для всех нас навсегда «волшебник в голубом вертолёте». Помню, на присягу ко мне в АВР приехал вместо родителей, вкусняшек привёз. Да я про него чуть не каждый день вспоминаю во взрослой жизни, особенно, когда надо чего-то искать и покупать. И не только я.

Как-то, тогда ещё, зашёл к нему в комнату. А она вся в поздравительных открытках и телеграммах, как в снежинках. Шлют ему приветы со всего света его бывшие воспитанники. Так-то, судя по наградам на его парадном кителе, мужик он боевой, но знаю крайние 15 лет, он в нашем Кадетском интернате с ребятишками возится. Есть у него свои дети, нет?

Вдруг, мне становится стыдно:

«С глаз долой, из сердца вон⁈»

В эти же выходные заеду к Михалычу в Кадетский интернат. Даже когда у него День Рождения не знаю, паршивец такой.

Нападение

27 декабря 1979 года.

Дворец «Тадж Бек», район «Дар-Уль-Аман» города Кабула, Афганистан.

Когда Амин узнал о нападении на его дворец, он приказал своему адъютанту сообщить об этом советским братьям — военным советникам, сказав:

— Советские братья помогут!

Когда адъютант доложил ему, что нападают именно советские братья, Амин в ярости швырнул в него пепельницу и закричал:

— Врёшь, шайтан, не может такого быть!

Амин