Сын василиска Волошина

А потому, что План захвата Дворца Амина даже не был утверждён письменно. Никем. Только устно, но и это неточно! Однако командиру штурмового батальона, и это известно точно, было сообщено, что в случае провала, операция будет выставлена как его пьяная выходка с соответствующими для него последствиями. Это вообще нормально, такое говорить командиру перед боем⁈

А афганцы защищались отважно! И все погибли, но не сдались. И очень хорошо это делали все 10 следующих лет, убивая, в среднем, по 13 советских солдат в день!

План дворца был известен только некоторым командирам и показан боевым группам непосредственно перед началом операции. В итоге, из семи БМП, штурмовавших дворец, две сгорели, ещё две не могли самостоятельно двигаться, а ещё одна не смогла стрелять.

А дальше, ещё хуже.

Наших тяжелораненых бойцов отправили автоколонной в поликлинику советского посольства. По дороге в город эта колонна была обстреляна десантниками доблестной 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Небоевые потери! Ну бывает, ошиблись. Но сразу же, ещё один обстрел! Стреляли эти же орлы, бойцы 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, не разобравшись в обстановке. В итоге открыли огонь по своим. Убито 7 советских военнослужащих и среди них ефрейтор Захарченко.

Вторая жизнь

Когда Борю уже тащили из морга на площадку подготовки к отправке в Союз «Груз-200» в брюхе «Чёрного тюльпана», он слегка застонал. Как-то не так развернулась в его груди пуля со смещённым центром тяжести калибра 5,45 мм., выпущенная из короткого десантного автомата. Не убила она его до конца. И поклон до земли тому божедому с сержантскими лычками — вечно пьяному санитару, который тот стон услышал и передал Борю врачам. Они такие, эти божедомы, громкий крик не услышат, ибо, всегда пьяны мертвецки, а тихий шелест воздуха из груди вдруг ожившего бойца, пожалуйста.

Потом полгода в Ташкентском госпитале. Борин призыв уже уволился в запас, мать в деревне давно умерла и дома его никто не ждал. И Боря подписал контракт на сверхсрочную. Опять Афган! Потом Чечня, Абхазия, Приднестровье. Да всего и не упомнишь. Но больше ни одного ранения, как у заговорённого. Но он очень хорошо помнит те слова, которые слышал тогда в Кабуле, перед входом в огромные литые ворота, стоящие посреди мрачного ничто и за которыми он отчётливо видел огненные сполохи:

— Эва, Мамонка, хвостом тя по микитке! Сызнова дрыхаешь на шуцпункте⁈ Вот сих, эфрэйторов, давай, взад выпихивай отседова. Их мамаша прошеньице подала в Небесную канцелярию. Удовлетворено! Прописали, штоб оне за грехи ихние детушек обихаживали, как навоюются.

Своих детушек Боре Господь, увы, не дал, впрочем, как и жену. А вот встречу с тогда ещё майором Анатолием Титовым, который 15 лет назад в горах Кавказа гонялся за детёнышами Снежного человека, потревоженных войной, дал. И тот всё ему спокойно растолковал. Что и кого Боря тогда слышал в Кабуле и что это за ворота он видел и куда они ведут. И что это покойная матушка его тогда на Том Свете отмолила!

Так бывает, по горячей родительской молитве иногда возвращают детей к жизни.

И вот он, Боря Захарченко, в недавнем боевом прошлом техник роты, по звуку двигателя БМП и БТР определяющий неисправность. «Иконостас» на груди самый разнообразный. Вот за что в мирное время можно было получить «Картавого» (орден Ленина) не посмертно? Спросите у него, он же получил.

Но сейчас он старший прапорщик, комендант Кадетского интерната Управления «Л» АП России. И нисколько об этом не жалеет. Славные они, здешние детки. Необычные все, но славные. Его любят. А он их! А где сейчас те детки Снежного человека с Кавказа? Так то есть государственная тайна России!

Сюжет 30. Обмануть Валю нельзя… но можно!

Валя Рассказова

Москва.

Перед самым выпуском из МГУ её одногруппник Вася Волошин сделал ей предложение. Нет, не выйти за него замуж, а всего лишь выйти к нему на работу юристом общего профиля в его новое «Адвокатское бюро Волошин и Партнёры» с начальной зарплатой. Даже страшно говорить. Но она что-то сомневается.

Вообще Валя уже собралась возвращаться в родной Воронеж, распределения-то больше нет. Семья Рассказовых: мама — федеральный судья; папа — начальник РУВД, полковник полиции; старший брат — крупный чин в Областной прокуратуре; люди в городе уважаемые и заметные. С жильём и работой — никаких проблем. Ну а то, что Воронеж глубокая чернозёмная провинция, как-то же и там люди живут. Но вот в том-то и дело, что живут они как-то.

И свою судьбу на малой родине Валя уже знает наперёд — адвокатура или судейство. Через год брак с перспективным майором из Следкома, сыном друзей её семьи и до конца жизни — Воронеж, Воронеж, Воронеж, с редкими командировками в лучший город Земли — Москву.