Сын ведьмы. Дилогия (СИ)

— Так спрыгни и сними, — остановил процесс погребения жадный Кирюшка.

— Не-е, в могилу к шаману я не полезу, — замотал головой Яша.

— Погодь, не сыпь больше землю. Я товару пропасть не дам.

Щупленький жадюга отбросил лопату и спрыгнул в могилу, на рыхлый слой грунта, покрывающий тело покойника. Торопливо разгребя ладошками землю, могильщик снял с его рук ремень и бросил наверх. Однако сам назад не полез, принялся раскапывать землю глубже.

— Ты чего творишь, Кирюшка?! — ухватив кожаный ремень, удивился Яша. — Вылазь скорее из могилы.

— Я слышал, что Шаман серебряный нательный крестик носил. Хочу содрать.

— Не трогай, Кирюшка! — предостерёг напарник. — Грех это — покойников обирать.

— Да что мертвяк мне сделает? — беспечно фыркнул мародёр и запустил обе руки вглубь рыхлого слоя земли на груди покойника.

Внезапно из земли вылезли длинные руки и вцепились в горло расхитителя могил. Кирюшка в страхе выпучил глаза и захрипел. Тщедушный человечек попытался упереться ручонками в землю, но грязные клешни мертвеца медленно притянули его голову, безжалостно вдавив лицом в насыпанный грунт. Тельце мародёра задёргалось в безуспешной попытке вырваться из засасывающей могилы.

— Кирюша — а — а!!! — в ужасе отшатнулся Яша. Спрыгнуть на помощь товарищу здоровяк не решился — мериться силой с нежитью не хотелось. Ведь мертвяка второй раз не убьёшь.

Яша бросился за помощью в лагерь. Пусть местный поп борется с нечистой силой. Однако когда, наконец, удалось вернуться к проклятой могиле шамана с внушительной поддержкой из вооружённых кирками и топорами братков (поп, как на грех, ушёл в рыбацкий посёлок ночевать у кумушки), окончательно стемнело.

Каторжане осветили вырытую яму дрожащим светом фонарей — на дне могилы, уткнувшись лицом в рыхлую землю, недвижимо замер труп Кирюшки. Братки потыкали черенком лопаты в спину неудачника, но доставать покойничка из могилы побоялись. Да и дух кровожадного шамана тоже тревожить не хотелось. А ну, как и правда, выползет разбуженный упырь из — под земли. Ночь безлунная. Темноту на кладбище отгоняют лишь робкие огоньки шахтёрских ламп. Кривые тени крестов пляшут зловещий хоровод вокруг могилы шамана. Стра — а — а-шно. Суеверные мужики дружно перекрестились и торопливо закидали труп землёй, водрузив поверх холмика сразу два креста из связанных палок.

Так для общества и осталось неизвестно: умер ли пьяный могильщик от страха или его, действительно, мёртвый шаман придушил. Хотя некоторые предположили, что Кирюшку прибил сам Яшка, а потом решил всё свалить на ожившего покойничка. Версия спорная, но всё же реалистичнее, чем воскрешение мертвеца. Однако никто правду выяснять не хотел — одним трупом каторжника больше, одним меньше, кого это особо волнует?

Меньше всего интересовали досужие пересуды каторжан истинного виновника. Алексей считал, что уже достаточно натерпелся, ради душевного спокойствия набожной паствы — целый день левитировал на виселице, болтаясь в верёвочной петле. Неспешная медитация позволила собраться с мыслями, продумать дальнейший план действий. Блатные «Иваны» нарушили плавный ход событий, теперь предстояло ускоряться. Первым делом следовало окончательно расчистить заваленный сучковатыми стволами деревьев вход старой шахты.

Конечно, проще всего было вообще не заморачиваться и сразу выдернуть товарищей из лагеря. Но весь смысл хитрой операции — исчезнуть так, чтобы никто не искал беглецов. Себя казак уже заживо похоронил (тело даже землицей присыпали в могилке), теперь очередь за «гибелью» товарищей — шахтёров под завалом в старом штреке. Откапывать политических блатные уж точно не станут. Алексей надеялся, что товарищи правильно расшифруют его предсмертную речь и, поутру, уйдут вглубь шахты. Опоры старой крепи, в облюбованном ранее тупичке, держались на честном слове — толкни крайнюю, завалится ближайшая дюжина. Запасы провианта и воды, складированные у ствола старой шахты, не дадут беглецам пропасть. Теперь дело только за Шаманом.

Алексей отряхнул с робы налипшие куски сырой глины и поспешил к дальней выработке. Никакой охраны здесь не было. Деревянные строения над стволом старой шахты экономные каторжане давно разобрали, чёрное жерло зияло в земле, как бездонный кратер. Алексей встал на самом краю рукотворной бездны и воздел руки к звёздному небу.

Из чёрной норы, злобно шипя, неохотно вылез сучковатый корявый ствол сосны. Гнилые отростки скребли по осыпающейся стенке колодца, но сопротивляться гравитационной тяге не могли. Невидимая сила вытянула трухлявый труп дерева из чёрной могилы, приподняла в воздух и брезгливо отшвырнула в сторону. За первым полуразложившимся стволом из открытой гробницы полез, натужно кряхтя, его кривой собрат. Шахту заваливали нестроевым лесом.