Сын Войны, Дочь Хаоса

Примерно раз в столетие Хорусиане предлагали провести мирные переговоры с Сетитскими группами. Это всегда была ловушка, чтобы убить легковерных, и, по словам Люсинды, так будет всегда.

«Мы не можем иметь мира с врагом, — писала она. — Мы можем уничтожить их только до того, как они уничтожат нас. Другого возможного исхода нет».

Я на несколько мгновений оторвалась от чтения, чтобы обдумать заявление. Разве мои родители не доказали, что может быть мир, по крайней мере, между отдельными людьми? Если бы Сетит и Хорусианин могли пожениться, то, безусловно, был бы возможен больший мир.

Что нужно было бы для того, чтобы объявить о постоянном прекращении огня между группами, которые воевали тысячи лет? Казалось, что мы с Рорком были в лучшем положении для заключения такой сделки. Наша родословная происходила из обеих групп. Но Рорк выбрал Сетитов, а я… Что я могла сделать? Ничего. Масштаб конфликта заставил меня почувствовать себя беспомощной и незначительной.

Люсинда провела много времени, оплакивая то, как Хорусиане объединялись в сеть, собирали информацию и работали вместе. Они всегда одерживали верх в этой войне, потому что у них была общая цель. Сетиты, с другой стороны, состояли из людей с разными целями, которые делали больше, чем их доля в борьбе.

Она перечислила множество примеров Сетитов, которые предавали других Хорусианам ради денег, мести или для того, чтобы уничтожить конкурентов.

«Сетиты, — писала Люсинда с явной горечью, — больше озабочены богатством, роскошью и защитой своего комфортного образа жизни, чем борьбой с общим врагом. Легче надеяться, что Хорусиане не найдут тебя, чем встать, встретиться с ними лицом к лицу и рискнуть смертью ради общего блага. Если бы только однажды мы смогли объединиться достаточно надолго, чтобы уничтожить Хорусиан, у нас не было бы ничего, что могло бы остановить наше господство над всем человечеством. Нам не пришлось бы прятаться среди людей. Вместо этого мы могли бы потребовать лидерства, которое по праву должно принадлежать нам. Нам приносили бы жертвы, которые когда-то приносили древним богам».

Каким бы пугающим ни было это заявление, меня не удивило, что его написала Люсинда. Не нужно было хорошо знать её, чтобы догадаться, что она хотела доминировать над низшими смертными. Я продолжала читать.

Сетиты никогда, никогда не должны пытаться вести переговоры о заложниках с врагом. Каждый раз, когда это пытаются сделать, Хорусиане ведут себя так, как будто они заключат сделку, а затем жертвуют своими людьми, чтобы убить ещё больше наших представителей.

Эта информация заставила меня задуматься. Стал бы Дейн уничтожать свой собственный народ, чтобы убить Сетитов? Неужели он предпочел бы умереть сам, чем увидеть, как Сетиты обретут свободу? Может быть, я уже знала ответ. Он думал, что правильное и неправильное важнее любви. Я вернулась к чтению.

Поскольку электрические заряды Хорусиан вызывают сердечную недостаточность, большинство смертей Сетитов, по-видимому, происходят от естественной сердечной недостаточности, и поэтому о них не сообщается полиции.

Я представляла себе, что большинство Сетитов держались как можно дальше от полиции. Они всё равно не хотели бы, чтобы кто-то проверял их прошлое.

Я не отрывалась от книги Люсинды до тех пор, пока мой желудок не заурчал, а запах пиццы, доносившийся вверх по лестнице, не заманил меня на кухню.

Джек и Рорк ели за столом. Корделии поблизости не было. Я рассказала Рорку всё, что узнала о Хорусианах. Большая часть этого не была для него в новинку. Папа уже рассказывал ему такие подробности.

Мне не терпелось вернуться к книге и прочитать историю, связанную со скарабеями, но после обеда Джек сказал:

— Моя мама сказала Корделии, чтобы она сходила с тобой по магазинам сегодня днём. Я могу позвать её, или… — он поставил тарелку в посудомоечную машину. — Я могу отвезти тебя.

Папа оставил мне пять тысяч долларов наличными на всё, что мне было нужно, пока его не было. Если бы я отклонила предложение Джека, миссис Лечеминант, вероятно, отправила бы нас с Корделией сегодня за покупками. Было бы лучше пойти с Джеком. Он был дружелюбен, настолько дружелюбен, что я была почти уверена, что он пытался компенсировать холодность Корделии.

— Если ты не против отвезти меня, — сказала я.

Он усмехнулся.

— Я не против.

— Дай мне несколько минут, чтобы собраться.

Рорк закатил глаза.

— Только девушкам нужно готовиться тратить деньги.

Джек откинулся на спинку стула.

— Это не то, что ты должен говорить девушке, — сказал он Рорку. — Ты говоришь: Ты уже отлично выглядишь, — Джек кивнул мне. — Кстати, ты уже отлично выглядишь.

— Я ненадолго, — я не соврала. По крайней мере, по меркам девушек.

Джек отвёз меня в Саут-Шор-Плаза. Он провёл меня мимо мест, где я обычно делала покупки, в сторону самых дорогих универмагов. Неделю назад я бы настояла на том, чтобы поехать куда-нибудь подешевле, но теперь я не могла убедить себя, что деньги достаточно важны, чтобы поднять этот вопрос.