Сын зари

Донесся еще один выстрел, затем очередь, прозвучал зычный голос одного из бригадиров.

Дериев спустился с крыльца, примчался его седой помощник со своими автоматчиками, в ход пошли кулаки и приклады. Бригады возникли на тех же местах, правда несколько уменьшившиеся в числе — наиболее расторопные смазали пятки салом.

Три костра продолжали гореть, хотя не так ярко. Столбы рухнули, от места казни плыл смрад горелого мяса.

— Да, интересно было, только непонятно, — сказала Анька, с сожалением цокая языком.

— Что непонятно? — спросила Настька, слегка пришедшая в себя, но все еще дрожавшая.

— Что тут творилось, и сгорел тот Сын зари или нет, — пояснила Федосеева, с сожалением думая, что такого зрелища она еще долго не увидит.

* * *

Кирилл лежал животом на чем-то твердом, и это твердое равномерно подпрыгивало так, что его подбрасывало. Руки и ноги безвольно свисали, нос упирался в шершавое, боль стегала тело подобно сотне маленьких кнутов, вымоченных в уксусе, в горле першило…

Открыв глаза, он обнаружил перед лицом что-то пятнистое.

Неужели он умер там, на костре, и попал… Куда, интересно, он угодил?

В раю такие штуки не предусмотрены, но и ад все это не напоминает. Хотя, может быть, у чертей есть чувство юмора?

— Кажется, шевелится, — произнес кто-то. Голос был знакомый. — Может, остановимся?

— Давай, — сказали в ответ, и твердое, упиравшееся в живот Кириллу, перестало вздрагивать.

Последовали какие-то движения, и он понял, что лежит, а вокруг стоят несколько мужчин — один толстый и лысый, другой невысокий, постарше, третий большой и могучий, с носом картошкой… Стас, Федор, Серега и еще незнакомые парни с автоматами, один с перевязанным плечом.

— Вы? — еле ворочая языком, спросил Кирилл.

Так не хотелось, чтобы это оказалось еще одним мороком, бредовым видением, родившимся в глубине воспаленного мозга.

— А кто же еще? Мы и есть, — сказал бывший десантник, широко улыбаясь. — Подоспели, это, как бы вовремя, еще немного, и твои пятки начали бы поджариваться.

— Хватит болтать, лучше осмотрим его раны, — вмешался маленький, но крепкий мужичок с ружьем.

Кирилл видел его в первый раз.

— Это Толик, — сообщил Серега. — Он из Печер. Давай поглядим, что там у тебя.

Один из незнакомых мужчин, тот, что постарше, в сером камуфляже и очках, оказался, судя по уверенным движениям, врачом. Зашуршала одежда Кирилла, и он ощутил легкие, невесомые прикосновения, почти не причинявшие боли, но все же заставлявшие вздрагивать.

Это была реакция не разума, а тела, помнившего о недавних пытках.

Лицо у доктора осталось спокойным, но в глазах появилась тревога.

— Да, проблемы есть, — сказал он. — Надо как можно быстрее обработать раны.

— Куда… куда вы меня несете? — спросил Кирилл.

— На новую базу, — ответил Серега. — Федь, вы со Стасом отправляйтесь на место встречи. Соберешь тех, кто там окажется, и подходите. А мы прямиком двинемся…

Ответа бывший журналист не услышал — провалился в беспамятство.

Вновь очнулся он на плече Сереги и, подняв голову, увидел, что они переходят улицу Родионова неподалеку от Сенной площади: на проезжей части торчали деревца, из трещин выпирали пучки травы, у обочины лежал самосвал, а врезавшаяся в него ржавая легковушка была смята, как игрушечная.

Перед глазами замелькали ветки, и тут вновь закончились силы, так что дальнейшее он воспринимал урывками: спуск… забор, над ним крыша, из трубы идет дым… что-то мягкое под спиной… боль, возникающая то здесь, то там, но не такая, как раньше… голоса рядом, тяжесть в голове…

А затем Кирилл резко, рывком очнулся, точно выскочил на поверхность воды после затяжного нырка. Показалось, что он вернулся в прошлое, на Яблоневую улицу — лежит в кровати, а рядом, на стуле, расположился Серега.

— Ага, зашевелился, — сказал тот. — Не зря док над тобой колдовал.

Кирилл попытался сесть и понял, что весь в бинтах. Носа коснулся резкий травяной запах.

— Лучше не дергайся, — посоветовал Серега. — Тебя каким-то отваром намазали, чтобы раны не воспалились, чего-то еще сделали и упаковали, что твою мумию.

— Я уже понял. Сколько времени прошло?

— Сейчас вечер, а сюда я тебя приволок утром. Есть хочешь?

Кирилл подумал и кивнул. За последние дни он привык, что в животе ничего нет, и попросту не обращал внимания на сосущее ощущение под ребрами.

— Тогда подожди. — Серега вышел из комнаты.

«Но как же так? — подумал Кирилл. — Ведь я видел впереди только костер… Почему я остался жив?»

Да, но он на этот костер в конце концов попал, и все было точно так, как в «воспоминаниях» — огонь вокруг, уходящий в синее небо столб дыма, глазеющая толпа…

Серега вернулся, но не один — с ним пришел тот самый «док» в очках с тонкой золоченой оправой.

— Сейчас я вас посмотрю, — сообщил он, — и решу можно ли вам есть.

Осмотр занял считанные минуты, и после благосклонного кивка врача бывший десантник предъявил миску с торчащей из нее ложкой. От запаха мясного бульона Кирилла замутило, в животе началось форменное светопреставление, а слюна просто потекла изо рта.

— Только немного, — предупредил «док». — Иначе он умрет.