Сыночек в подарок

И я так отчетливо понимаю, какую я совершила ошибку, не сказав Сереже о ребенке. О беременности. Как сильно я лажанула. Понимаю, просто наблюдая за тем, как меняется лицо Сергея и какая на дне зеленых глаз проскакивает боль.

Сын, несколько секунд о чем-то подумав, уверенно запихивает в рот кулак и начинает его смаковать.

— Нет, нет, малыш, не надо заниматься самоедством, — смеюсь через силу и убираю крохотный кулачок подальше от ротика.

В мою макушку упирается тяжеленный взгляд, который я чувствую, и мне не нужно даже смотреть на Сергея, чтобы понять, что он сверлит меня своими зелеными глазами. Будто пытается добраться до мозга и узнать все мои тайны разом.

— Это мой ребенок, да?

Вздрагиваю от такого прямого вопроса.

Глава 24

Сергей

Я не могу поверить! Я не могу поверить в то, что Лада такое провернула со мной. Стою и пытаюсь не схватить её за плечи, чтобы вытрясти всю правду.

Долго решался приехать к ней, чтобы вернуть. Понимал, что не могу и не хочу я без неё. За пять месяцев весь мозг себе сожрал: почему тогда не остановил, не вернул, не показал, что я влип в неё с головой? Ночей не спал после того, как о возвращении её узнал. И вот она передо мной с младенцем на руках. Вот так просто. С младенцем, которого мы зачали.

Выдыхаю. Расправляю плечи и провожу ладонями по лицу, чтобы хоть как-то взять себя в руки, потому что внутри меня сейчас полыхает самое настоящее адово пламя.

Сын… у меня нет даже капли сомнений, что ребенок мой. И она свалила от меня, будучи беременной моим ребенком!

Да это просто какое-то… скотство с её стороны. Другого слова у меня нет, чтобы описать степень моего охеревания. Получается, она забеременела и спокойно себе работала. Ходила ко мне в кабинет и знала, что под сердцем моя кровь растет.

Стискиваю кулаки и непроизвольно скриплю зубами. Ловлю на себе испуганный взгляд Лады.

— Мой, Лада?

Она прикрывает глаза и кивает.

— Да, твой.

Два слова как выстрел в самое сердце… до боли!

Мне каким-то гребаным чудом в этот момент удается не завыть. Не зарычать в приступе бешенства, которое обрушивается на мою голову, словно ушат холодного душа.

— Почему? — выдыхаю одно слово, но Лада — умная девочка и сама догадается, к чему я это спросил.

Она обреченно опускает плечи. Все ещё прижимает к груди МОЕГО сына. СЫНА! Мать его, да я мечтал о сыне. Мечтал, что мне родит девушка, в которую я окунусь с головой.

Как в Ладу, до того, пока она не вычеркнула меня из своей жизни. И вот эта девушка с моим ребёнком на руках. С крохотным комочком. Отчего сердце болезненно защемляет. И дышать становится невыносимо больно. Воздух словно наждачной бумагой проходится по легким.

— Я не готова была становиться любовницей. Я узнала о жене и решила, что не смогу быть на вторых ролях.

Запускаю руку в волосы и все же не могу сдержать стон. Лада прикусывает губу, и я вижу, как в её глазах скапливаются слезы. И от этой картины становится ещё больше тошно.

— Я не вру, Лад, там фиктивный брак был ради гражданства. Я бы в сторону другой не глянул, если бы был реально женат. По любви…

Она кивает и шмыгает. И этот простой звук сшибает дамбу, которую я пытался возвести, пока её рядом не было.

— Прости меня, — выдыхает на грани слышимости, — если сможешь.

Ноги сами независимо от моего желания делают шаг к ним.

— За что ты просишь прощения?

Глаза Лады наполняются слезами.

— За то, что убежала. За то, что скрыла. За то, что не рассказала. Я просто испугалась. Я так хотела этого ребенка. Он был так для меня важен, а тут твоя жена… — тараторит она, пока я пытаюсь понять каждое сказанное мне слово. И с каждым словом в меня проникает и её страх.

— Ты думала, что я откажусь от ребенка, Лад?

Она делает резкий вдох и неуверенно кивает. И это задевает меня. Неужели она так плохо думает обо мне? Неужели я давал повод так о себе думать?

— Сереж, — её голос понижается, она даже немного заикается, — я уже теряла ребенка. И это было страшно…

Каждая мышца в теле напрягается. Сразу понимаю, что это связано с её бывшим.

— Я развелась тогда, но уже знала, что у меня будет ребенок. Антон приехал из командировки, и я в душе увидела, что у него вся спина в следах от когтей. Да он и не отпирался, что ходил на сторону. А потом я увидела его с любовницей. Зима была. Я поскользнулась и упала, на четвертом месяце, — Ладу словно прорывает, а я впитываю каждое её слово, — и потом узнала, что ребенок умер… и мне сказали, что я не смогу иметь детей больше. Ну вот, как видишь.

Последние слова произносит со слезами на глазах и со смехом. Да у меня у самого, мужика взрослого, сердце сжимается от её рассказа. Особенно при виде того, как бережно она сейчас сжимает в руках нашего ребенка.

— Мне очень жаль, Лад, — сил хватает только на эту банальность.

Но я считаю, что я обязан сказать хотя бы эти слова.

Она мотает головой.

— Нет, нет, я безумно рада, что врачи тогда ошиблись. Да, мне до сих пор грустно и больно оттого, что я потеряла первого ребенка и не смогла его выносить. Но я безумно рада, что у меня появился сын.