Сыночкина игрушка

— То-то ты шалаве завидуешь! — расхохоталась Света. — Сама мужика так и не нашла, всё принца дожидалась, вот и бросаешься на Артёма при каждом удобном случае! Лаешь, как собака. Тяф-тяф, не мужик! Тяф-тяф, дочку не любит!

И Света снова рассмеялась. Зло и надменно, как обычно Марина смеялась над ней самой. И тогда старшая сестра почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног. Тихоня Света, серая мышка, безответная и скромная, только что не просто победила её. Света выбил её с поля, лишив возможности обороняться. В голове у Марины образовалась гулкая пустота, в которой она шарила, силясь отыскать хотя бы какие-то контраргументы. И чем дольше она пыталась найти, за что смогла бы уцепиться, тем отчётливее понимала, что возразить ей нечего.

— Да я… — пролепетала она. — Да я… Да есть у меня мужик!

Оправдание, нелепое само по себе, прозвучало тем более жалко, что Марина пролепетала его без всякой уверенности. Её срывающийся голос утонул в излучаемой Светой злобе.

— Ну да, ну да… — протянула младшая сестра. — Кто же этот счастливец? Бизнесмен с сыном-дебилом?

— Не твоё дело! — отчаянно выкрикнула Марина. — Может, и он! Тебе-то что! Это на тебя всегда красавцы заглядывались, а мне и этот хорош будет!

И, размазывая слёзы по дряблым щекам, Марина выбежала из дома с проворством, которое едва ли можно ожидать от человека её комплекции. Света, в горячке ссоры привставшая с деревянной лавки, тяжело опустилась обратно. Вместо ожидаемой радости победы, она ощутила лишь тоску и пустоту в груди. Она, конечно, говорила правду. Но и Марина не лукавила. И почему так получается, что две правды, столкнувшись, рождают только лишь несчастья?

Настроение Светы сменилось мгновенно, и она уже корила себя за то, что поддалась злобе и негодованию. Она ведь понимала, что Марина, выплёскивая на неё эти нелепые обвинения, лишь пытается заглушить тревогу за Катю. Такой уж она человек, что уж тут поделать… Прижав ладони к пылающим щекам, женщина разрыдалась.

— Да чем мы тут занимаемся, господи…

27.

В тот самый момент, когда Марина, зло хлопнув дверью, вышла из дома, координатор поисковой операции Наташа увидела дядьку Митяя, целеустремлённо шагавшего через поляну в её сторону. И она сразу поняла, что этот старик устроит в штабе цирк. Такое частенько случалось на поисках, особенно в небольших городах. Большое скопление людей, одетых в камуфляж, переговаривающихся по рации и то и дело небольшими группами уходящих в лес или выходящих из него, притягивало сумасшедших, параноиков и просто странных личностей. Хотя стоило признать, что держался этот дед до странного доброжелательно для умалишённого.

— Здравствуйте! — издалека поприветствовал он координатора поисков. — Вы Наташа, да?

— Я! — в тон ему ответила девушка, и подумала про себя, что с радостью оторвала бы голову тому, кто отправил старика к ней, а не восвояси. — Вы по делу? Если просто за новостями, то поищите их в другом месте, у нас дел куча.

Наташа нарочно говорила грубо, чтобы отбить у старика желание продолжать беседу. Но тот, кажется, ни капли не смутился. Даже вроде бы слегка усмехнулся, утирая пот с блестевшего на ярком солнце лба.

— Я по делу, не переживай… те. Не переживайте. По делу.

Старик выглядел совершенно безобидным. Милый такой дед, как на картинках в детских книжках. Наташа даже не подумала о том, что к нему стоит относиться с опаской. Но тем не менее, когда за её спиной как бы невзначай возникли двое крепких парней из вернувшейся недавно «лисы», она возражать не стала. Старик же либо этого не заметил, либо не придал их появлению особенного значения.

— Дело в том… — старик замялся, подыскивая слова. — Дело в том, что в так вы девушку не отыщите.

— Да вы что? — поинтересовалась Наташа делано безразлично. — А вы откуда знаете?

— Понимаете, я вродь как, — дядька Митяй неловко пожал плечами и покачал в воздухе ладонью, чувствуя, что подходит к самому сложному моменту разговора. — Я, доченька, вижу некоторые вещи вродь бы как…

— Ясно…

Старик почти что физически ощутил волну разочарования, исходящую от собеседницы. Она, как он и ожидал, приняла его за сумасшедшего.

— Дочка, я не дурак, я понимаю…

На этот раз голос Наташи бряцнул металлом:

— Я вам не дочка.

— Послушай… Послушайте! — дядька Митяй осип от волнения и прочистил горло. — Девочка попала в беду, я думаю, её забрал один… Это даже не человек, понимаете? Злой, очень злой… Это Зверь.

— Звери летом сытые… — попытался вставить слово в разговор один из волонтёров, но Наташа оборвала его, резко махнув рукой.

— Это не такой зверь, как… Это Зверь, понимаете? Уже не человек, нет… — старик прикрыл глаза, словно от сильной усталости у него резало глаза. — Он и раньше забирал, но издалека, тех, кого тут земля не знала… Но сейчас я это так чётко вижу, ясно, как это… Я могу показать вам…

— Хватит! — у Наташи едва хватило выдержки, чтобы не отвесить старику пощёчину. — Достаточно. Нам этот бред слушать ни к чему. Мы тут заняты делом, а вы… несёте чёрт знает что. Хватит.