Сыновья

— Тихо, товарищи! Младший сержант Леонов и рядовой Николаев, слушайте приказ! Вам поручается от имени военнослужащих, содержащихся в этой камере, попросить политическое убежище, а затем, при первом же удобном случае, явиться в советское посольство и все рассказать. В связи с этим, в целях конспирации, вам запрещается наносить какие-либо повреждения кандалам, пусть их душманы снимут сами.

ОН — НЕ «АФГАНЕЦ»!

Последнее время Вера Федоровна поняла, что ее жизнь наполняется новым смыслом. К ней все чаще стали обращаться такие же, как и она, убитые горем женщины. Вера Федоровна чем могла помогала им. Она не стеснялась пойти в любую инстанцию, добиваясь справедливости в отношении семей погибших. Вера Федоровна завязала переписку со многими матерями погибших в Афганистане ребят.

Как-то после работы Вера Федоровна забежала в госпиталь к Павлу Чайкину. Он все-таки рискнул на еще одну операцию, чтобы получить возможность ходить без постоянных мучительных болей. В палате лежали еще трое молодых парней. Все они «афганцы». Один паренек был неместным. Уже прошел месяц, как его навестили родители, живущие в далеком Свердловске. Вера Федоровна не поленилась еще раз сходить на рынок — благо он был недалеко — купить фруктов и снова вернулась в палату, угостила паренька и его соседей по палате.

Поговорив с ребятами и взяв у них письма, чтобы бросить по дороге в почтовый ящик, Вера Федоровна ушла.

Сергея дома еще не было. Вера Федоровна знала, что он договорился со своей девушкой встретиться после работы. С грустью подумала о том, что у Сергея все шло к свадьбе, но беда с Колей отодвинула эти планы на неопределенный срок.

Долго ворочалась в эту ночь Вера Федоровна. Слышала, как пришел поздно Сергей, как он, стараясь не шуметь, после ужина мыл посуду. Проснулась, как всегда, в шесть тридцать, приготовила завтрак и пошла на работу.

В это время она еще не знала, что сегодня ей придется столкнуться еще с одной подлостью.

Ровно в десять позвонил ее начальник и спросил:

— Вера Федоровна, вы ходатайствовали о зачислении в институт бывшего солдата-«афганца»?

— Да.

— Тогда позвоните проректору, у которого вы были.

Удивленная тем, что она понадобилась, Вера Федоровна тут же позвонила проректору.

— Вы бы не могли приехать. ко мне к двенадцати часам? — спросил проректор.

— Ну, разумеется, — не раздумывала она.

— Ну вот и хорошо, — сказал проректор, — тогда и поговорим.

Терзаемая любопытством, Вера Федоровна входила в кабинет проректора. Она не сомневалась, что причина ее приглашения одна — Алефин, и, увидев Александра в кабинете, не удивилась. Здесь же находился незнакомый молодой человек в очках. Позже Вера Федоровна узнала, что он секретарь комитета комсомола института.

Проректор предложил Вере Федоровне стул и спросил:

— Вы хорошо знаете этого человека? — проректор указал на Алефина.

— Нет, я его знаю недавно, — смутилась Вера Федоровна. — Мне о нем рассказали друзья, и я решила ему помочь. А что случилось?

— Сначала я вам сообщу, кто он, — жестко глядя на Алефина, сказал проректор. — Он самозванец и проходимец! И никакой он не сирота. У него родители живы и здоровы. — И жестом останавливая Веру Федоровну, которая хотела что-то сказать, продолжал: — Да-да, он всего лишь обыкновенный жулик. Этот молодой человек никогда в Афганистане не был и никаких ранений не получал.

— Как? А награды?! — схватилась за сердце Вера Федоровна.

— Объясните, молодой человек, женщине, которая потеряла в Афганистане сына, где вы получили два ордена и медаль, — потребовал проректор.

— Одолжил, — пробормотал Александр.

— У кого? — так же жестко спросил проректор.

— У дедушки.

— Господи! — тихо воскликнула Вера Федоровна. — Так что же это?! Ты же мне, да не только мне, рассказывал, как воевал, как сражался, бывало, один сразу против целой группы душманов… — Вера Федоровна со слезами на глазах смотрела на проректора и секретаря комитета комсомола: — Вы бы слышали, как он врал трем ребятам, которые на несколько дней приехали в отпуск и теперь снова в Афганистане! Он поучал их, как надо воевать!

— Я теперь не удивляюсь этому, — сказал проректор. — Он и здесь, выдавая себя за героя-фронтовика, такое рассказывал студентам… Они же его избрали членом комитета комсомола. Еще позавчера он выступал в средней школе, Призывал школьников равняться на него.

— Его судить надо! — тихо сказала Вера Федоровна. — Я даже не представляю, что с ним сделают ребята, бывшие «афганцы», которые тоже верили ему, хотели помочь.

— Морду набьют и правильно сделают, — поднялся секретарь комитета комсомола.

— Гнать его в шею из института и обязательно сообщить куда следует о его поведении! — воскликнула Вера Федоровна.

— Правильно! — поддержал ее проректор. — Он совершил преступление, равное предательству, и должен за это ответить. — Проректор повернулся к Вере Федоровне: — Я попросил вас приехать, потому что этот тип настаивал на этом. Утверждал, что вы его простите.

— Он наглец, спекулирующий на святых чувствах матери! — воскликнула Вера Федоровна и от возбуждения вскочила на ноги.