Сыновья человека с каменным сердцем

– Да, я убью его! Моя рука настигнет его, хотя бы нас разделял целый мир. Я доберусь до него, если даже один из нас будет находиться в царствии небесном, а другой – в геенне огненной. Днем и ночью я неустанно буду думать лишь о том, как его уничтожить. Хочу, чтобы ты стала такой же обездоленной и жалкой, как я. Чтобы ты познала ужас одиночества, чтобы ты мучилась мыслью, когда, в какой день и час предстоит тебе разделить мою участь. На всем белом свете существовал лишь один человек, которого я любила всем сердцем, всей моей страстной и порочной душой. Только он был способен превратить меня в любящую женщину, в кроткого ангела или в неистовую гетеру, – но так или иначе всегда счастливую. И этого человека убил Рихард Барадлаи. Был в мире и другой человек, он хоть и не мог дать мне счастье, но взял бы меня в жены, сделал бы знатной дамой, избавил бы от самой себя. Но и его, в самый день помолвки, отняла у меня женщина из рода Барадлаи, сделав меня предметом злых насмешек. Рихард и его мать нанесли мне вероломный удар, заживо похоронили, обрекли на вечную муку! Я стану злым демоном этой семьи, уничтожу ее всю целиком. Истреблю и мужчин и женщин, не пощажу даже детей. И всех несчастней среди них будет тот, кому я оставлю жизнь, чтобы он терзался, вспоминая о погибших. Ты увидела мрак в моих глазах. Но, повторяю: мрак этот живет, он полон человеческих образов. Я провижу грядущее, Не думай, что я сошла с ума. Я сдержу свои угрозы, их головы – у меня в руках! Мне вручили смертоносный дар – голову моего возлюбленного; и я, в свою очередь, преподнесу голову твоего милого тебе! У меня уже созрел целый план. Законченный, беспощадный, как сгусток тьмы. Да, я уничтожу их, сделаю несчастными!.. Я удержала тебя дома затем, чтобы каждую ночь, когда ты будешь ложиться спать, и каждое утро, как только ты откроешь глаза, шептать тебе на ухо: «Сживу со света твоего милого…» Мне будет сладостно видеть твои страдания и муки, такие, на которые обрекли меня ты и твой возлюбленный. Я позабочусь, чтобы твое горе не уступало моему. Я хочу, чтобы при одном взгляде на меня ты содрогалась от ужаса. Я не устану терзать тебя до тех пор, пока мы обе окончательно не лишимся разума и не начнем пинать ногами черепа наших возлюбленных, катать их как шары в кегельбане. О милый Отто!..

Альфонсина в исступлении кинулась на оттоманку, уткнулась в нее лицом и замерла в неподвижности.

Эдит, вся дрожа, выслушала этот неистовый бред, напоминавший чудовищные заклинания ведьм, мчащихся с искалеченными телами младенцев в руках на шабаш. Она не только не могла дать отпор, но даже не могла постигнуть этот дьявольский взрыв ярости. Заметив, что Альфонсина затихла и лежит неподвижно, Эдит бесшумно удалилась. Ушла в комнату служанок, и они отвели ее в каморку, где она когда-то жила, и уложили в простую, так хорошо знакомую ей кровать, тепло укрыли периной ноги, чтобы она не озябла, и оставили одну: пусть себе спит.

Во сне Эдит чудилось, что окружающая тьма полна призрачных видений. Они живут, копошатся, движутся в этой тьме. И один из призраков, чье лицо отчетливо вырисовывается в кромешном мраке, склоняется над самым ее ложем и, обдавая ледяным дыханием, зловеще шепчет:

– Я всех их сживу со света…

Адам Минденваро

Человек, о котором пойдет речь ниже, личность историческая. Не стану уточнять, где он живет, его и без того все знают.

Это – одно из допотопных существ, каких уже не встретишь в наши дни. Он даже не продукт той эпохи, когда был в моде культ Вулкана и Нептуна, а скорее представитель времен Бахуса: я имею в виду не вводившего акцизные сборы Баха,[82] а древнего бога вика и веселья.

Человек этот – воплощение блаженного девиза «Extra Hungariam non est vita: si est vita, non est ita».[83]

Жилище его расположено в том самом селении, где в конце 1849 года на вопрос: «Побывал ли здесь неприятель?» – отвечали:»Тут нет, а по соседству были все: и немец, и москаль, и мадьяр!»

Родовую усадьбу господина Адама Минденваро построил еще его дед, и с той поры ни один кирпич не был сдвинут с места. Дом – в один этаж, ведь подниматься по лестнице куда как трудно. Кровля на нем из дранки, но сверху крыта еще и камышом. Конечно, не из тех соображений, что так легче сохранить в целости дранку: просто на чердаке с утепленной крышей дольше не портятся зимние запасы винограда и некоторых других фруктов. Под домом имеется погреб с тремя специальными отделениями: для вина, для зелени и ледник. На восточной и западной стороне дома – две веранды с колоннами, там стоят кожаные кресла. Верандами можно пользоваться по выбору в зависимости от того, откуда дует ветер. Самое просторное из домашних помещений – кухня.

Такие кухни уже редко встретишь в наш век, когда берегут топливо. В огромном открытом очаге пылает огонь. В верхней части – варят, в нижней – пекут пироги.