Сыны Дуба (ЛП)

И теперь он понял, что, прогнав мужчин, они вернулись к своим детям. Фактически, теперь Фаллион понял, что, пока они бежали, он услышал звон колоколов в лесу далеко позади них. По крайней мере один из стрэнги-саатов остался охранять молодых.

С ростом опасений Фаллион удвоил темп.

Но когда мы впервые поднялись туда, он задался вопросом: почему стрэнгисааты не остались у дерева, чтобы охранять своих детенышей? Большинство животных остались бы, чтобы защитить свое потомство.

Затем он вспомнил треск в лесу, когда он впервые нашел тела. Это было громко. Слишком громко для существа, которое двигалось бесшумно, как стрэнги-саат.

Монстры пытались отвлечь нас от своих детенышей, поняла Фаллион, так же, как крошка подлетает и кричит, чтобы вытащить вас из своего гнезда. запыхавшись, он помчался на нижние уровни крепости, пробежал по короткому коридору и распахнул дверь в комнату Рианны.

Он нашел ее спокойно лежащей в постели, ее лицо было неестественно бледным, почти белым, обескровленным опиумом целителей. Кто-то смахнул веточки и листья с ее волос и умыл ей лицо, и Фэллион удивился, что раньше не замечал, что она хорошенькая, с безупречной кожей и тонким, изящным ртом.

В комнате было темно. У кровати должна была гореть одна или две свечи, но либо свечи погасли, либо целители задули их, чтобы Рианне было легче спать.

И все же, когда Фаллион держал свой факел высоко, казалось, что его свет стал тусклым и не мог проникнуть во мрак. Он почувствовал, как легкий ветерок щекочет его правую щеку, и взглянул в сторону окна. Осколки стекла виднелись там, где оно было разбито, а другие осколки валялись на полу. Что-то ударило в окно снаружи.

Хамфри прокрался в комнату и прошипел предупреждение. Мертвый. Запах мертвеца.

Фаллион глубоко вдохнул и уловил запах гниения. Он не мог ничего видеть за решетками окон. Казалось, мрак там стал глубже, настолько глубок, что даже свет факелов не мог проникнуть в него.

Хамфри зашипел от ужаса и выбежал за дверь.

Сердце Фаллиона заколотилось, и он поднял факел вверх. Он вытащил кинжал и держал его перед собой. — Я знаю, что ты здесь, — сказал он слабо.

В ответ послышалось рычание, такое тихое, как шепот далекого грома, доносившегося с холмов. Факел загорелся и начал угасать.

Фэллион увидел, как пламя внезапно уменьшилось в размерах, пытаясь сохранить горение. Не было ветра, который мог бы их сдуть.

Стрэнги-саат делает это, понял Фаллион, поглощая свет, как это было в лесу.

Сердце Фаллиона колотилось, и ему внезапно захотелось света, захотелось всего света в мире. Он прыгнул к окну, надеясь, что чудовище, как медведь или волк, испугается его огня. Он просунул факел сквозь решетку, и внезапно он вспыхнул невероятно ярко, как пламя в очаге торговца скобяными изделиями.

Огонь, казалось, почти охватил его руку.

А потом прямо за окном он увидел стрэнги-саат — его огромную голову и черный глаз, намного больше, чем он ожидал.

Многие существа не похожи на своих детенышей. Фаллион ожидал от юного, что у чудовища будет мягкий черный мех, как у соболя или кошки. Но то, что он увидел, было практически безволосым. Кожа у него была темная и шелушащаяся, и, хотя ушей у него не было, большую часть головы, прямо за глазом, покрывала большая черная кожа барабанной перепонки, плотная, как барабан. Сам глаз был совершенно черным, и Фаллион не увидел в нем ни намека на зрачок. Вместо этого он выглядел тусклым и безжизненным и не отражал ни света, ни даже огня его пылающего факела.

Если бы зло могло ожить, подумал Фэллион, оно бы выглядело именно так.

Да! — крикнул Фэллион, тыкая факелом в лицо монстру.

Факел пылал так, словно его только что окунули в масло, а стрэнги-саат издал резкий крик — не колокольный звон, который он издавал на охоте, а вопль ужаса. При этом он широко открыл пасть, обнажая длинные острые зубы, похожие на пожелтевшую слоновую кость, и Фаллион выпустил факел, отправив его в пасть монстра.

Факел пылал все ярче и ярче, словно дыхание зверя загорелось, и Фаллион с головокружением понял, что это существо не зря боялось огня: казалось, оно загоралось чуть ли не от самого запаха дыма.

Стрэнги-саат спрыгнул со стены, и теперь Фаллион увидел его целиком, когда он упал на дорогу. Свет, проникающий сквозь мембрану его крыльев, обнажал ужасающие вены.

Снаружи гвардеец на стене издал тревожный крик. Фаллион увидел блеск полированных доспехов, когда мужчина бросился вдоль стены, натягивая огромный лук до конца.

Монстр выскользнул из окна и направился к дороге, примерно в тридцати ярдах, и на мгновение присел, как пантера, ищущая место, где можно прыгнуть. Оно покачало ртом, и факел вылетел, покатился по земле, потускнев, как угли.

К удивлению Фаллиона, факел, казалось, почти погас, превратившись в огарок, хотя минуту назад он был длиной с его руку.

Фаллион боялся, что зверь сбежит в темноте.