Сыны Дуба (ЛП)

Он почувствовал слабый запах дыма и понял, что туман начал рассеиваться. Затем он вспомнил, что Миррима была в лодке и, скорее всего, произнесла заклинание, находясь вне поля зрения, чтобы рассеять туман.

Позади него завизжало животное, и Фаллион обернулся и увидел морскую обезьяну — седовласую гориллу восьми футов ростом, с шипастой дубинкой в одной руке, которая кричала на них. У него были желтые клыки и темно-красный рот. Его мех был длинным и тонким, как мех яка. Он поднял дубинку, как бы предупреждая детей, чтобы они слезли с моего места.

Фаллион быстро начал отступать со своего насеста, но какой-то матрос крикнул: Ага. Ага! и обезьяна вскочила и помчалась по баку на костяшках пальцев.

Ты это видел! Джаз закричал из головы змеи. Настоящая морская обезьяна! Его лицо расплылось в такой широкой улыбке, что казалось, будто он готов проглотить тарелку.

— Да, — с трепетом сказал Фэллион. Морские обезьяны были отличными пловцами и могущественными воинами. Моряки из-за пределов Инкарры иногда держали их не в качестве домашних животных и даже не в качестве рабов. Вместо этого морские обезьяны иногда привязывались к человеку, испытывали к нему глубокое почтение, выходящее, как говорят, за рамки любви или даже поклонения.

Я не должна улыбаться при мысли о том, что увижу морскую обезьяну, — подумал Фаллион. Мать мертва.

На несколько минут ему удалось забыться. Но теперь память о потере нависла над ним, как пелена, и его настроение упало.

Фаллион заметил, что корабль начал двигаться, и увидел, как весла плещут воду, поднимая барашки.

Не слишком скоро. Туман начал быстро рассеиваться. Долгие минуты дети просто сидели на носу, словно указывая путь, а корабль отправился на дальний край света.

Фэллион целый час наблюдал, как они выходят в море. Туман полностью рассеялся, и он увидел столбы пламени, поднимающиеся от белых башен Дворов Прилива, столб серого дыма, похожий на поднимающуюся грозу.

За ними из гавани вышел корабль поменьше с черными парусами, словно преследуя их.

Фаллион не знал, действительно ли он пытался их перехватить, но он представлял себе, что корабль полон вражеских войск из Бельдинука, за ним охотятся могущественные Рунические Лорды во главе с самим Асгаротом.

Фэллион внезапно почувствовал себя в ловушке. Следующие несколько месяцев весь его мир будет ограничен поручнями корабля, и он почему-то подозревал, что он не один. Асгарот охотился на него с самого рождения.

Локус просто уйдет? Он мог быть где угодно. Он мог бы быть сейчас здесь, на этом корабле, внутри одного из этих людей. Или он мог быть на корабле, который последовал за ним.

Он не оставит меня в покое, — понял Фэллион.

Словно в доказательство своих опасений капитан Сталкер взял штурвал и подозрительно взглянул на черный корабль.

Он приказал развернуть паруса и, когда они наполнились ветром, долго наблюдал, как черный корабль начал терять почву. Он сказал рулевым: Мы можем их обогнать. Держитесь этого курса всю ночь до второго звонка, а затем держите курс на восток.

19

СТРЕБЕН

Такова природа вещей, что нам часто приходится выбирать друзей, но редко — врагов.

— Иоме Саринника Орден

В тот день Боренсон держал свой длинный нож наготове, выставив правую ногу вперед, левую на полшага назад, носок вытянут вперед, плечи его низко ссутулились, а баклер образовывал движущуюся мишень, защищая бок. Это была классическая фехтовальная стойка, и, как у большинства опытных фехтовальщиков, бедра и икры Боренсона были слишком большими, что свидетельствовало о его долгих часах тренировок.

Но то же самое было и с Фаллионом. Мозоли внутри его большого пальца и на ладонях идеально прилегают к рукоятке клинка. Действительно, его рука так хорошо прилегала к клинку, что казалась продолжением его тела. Только баклер был незнакомым. Это было инкаррское устройство, называемое гадюкой, широко используемое на дальнем конце света. Он имел форму капли, толстый посередине, а нижняя часть сужалась в острое лезвие для колющих ударов. Бока были заточены так, чтобы их можно было использовать как рубящее оружие. Гадюка была одинаково удобна и как защитное вооружение, и как штурмовое оружие.

Фаллион танцевал взад и вперед, иногда изображая атаку в стиле боя скимитарами в стиле Дейазза. Эта форма нравилась Фаллиону. Это соблазняло противников, заставляя их наносить удары по воображаемым местам. Но хороший боец в стиле Деязз всегда старался держать свое тело в неожиданных направлениях, чтобы отверстие исчезло, даже когда противник начал атаку.

Боренсон улыбнулся. Ему понравилась игра.

Боренсон сделал выпад, сбиваясь с скорости, направляя свой длинный нож прямо в глаз Фаллиона. Хотя нож был затуплен, колотая рана в глазу все равно была бы смертельной.

Фэллион увернулся влево, покачивая головой всего на несколько дюймов. Фаллиона учили блокировать такой удар своим баклером, поднимать его так, чтобы острие задевало ганглии на запястье противника, вызывая онемение его руки и, скорее всего, обезоруживая его.