Сыны Перуна

Страба был очень зол от того, что его дружинники из нурманов повздорили с отроками княжича, и теперь в глазах Игоря он предстал не в лучшем виде. Пусть мальчишка еще совсем ребенок, но он умен не по годам — кровь его отца дает о себе знать. Рюрик был хитер и коварен, и все эти качества унаследовал его сын. От своей матери-нурманки он взял жадность и какую-то безудержную жестокость. Всеми этими качествами юного княжича и старался воспользоваться хитрый боярин, чтобы оклеветать нынешнего князя и со временем занять его место.

Страба сидел в своем тереме. В маленькой комнатенке с единственным крохотным окошком под самым потолком, он, ссутулившись, восседал за дубовым столом и, нахмурив брови, и тяжело дышал. Вдруг негромкий стук в дверь прервал его размышления.

— Посетитель к тебе, боярин, купчина греческий, пускать аль не? — просунувшись в дверь, робко спросил вихрастый отрок, исполнявший в данный момент роль прислужника при Страбе.

— Я же сказал, что как только появится, сразу вести. Зови давай.

Отрок исчез, и через некоторое время в дверь, пригнув голову, вошел высокий худой человек, укутанный в длинный серый плащ с капюшоном, напрочь скрывавшим его лицо.

— Может, еще чего надо, только вели, — прислужник, задержавшись в дверях, глуповато улыбнулся.

— Пошел вон, ничего не нужно! — рявкнул в ответ неизвестно чем рассерженный Страба.

Парень только пожал плечами и испуганно скрылся за дверью. Тем временем посетитель прошел вглубь комнатки, освещенной единственной маленькой свечкой, и откинул свой капюшон.

Это был мужчина неопределенного возраста, с темной, аккуратно постриженной бородкой и такими же темными, слегка вьющимися волосами. Лицо его не выражало никаких чувств и эмоций, а от взгляда серых, слегка прищуренных глаз веяло каким-то леденящим душу могильным холодом.

— Здравия тебе, великий воин и славный муж, привет тебе от нашего правителя, императора Василия. Давно мы с тобой не виделись, не общались, да вот думаю, пришло время дела наши обсудить, — первым начал беседу таинственный посетитель.

— Не надо бы про императора, а то мало ли что, и у стен есть уши, — недовольно проворчал Страба, позабыв даже ответить на приветствие гостя.

— Великий боярин так осторожен. Ну что же, это, бесспорно, похвально. Обещаю тебе впредь учесть твое пожелание. Ты позволишь мне сесть?

— Да, садись, — и Страба указал рукой на заранее приготовленный стул.

Гость бесшумно уселся на предложенное место. Несколько минут оба молчали.

— Ах да, может, ты голоден, если хочешь, я велю принести ужин и вина? — прервав затянувшееся молчание, произнес боярин.

— Не беспокойся, мой друг, не нужно формальностей. Мы встретились для доброй беседы, а не для насыщения наших животов. Наполненное чрево нуждается в затратах энергии на то, чтобы переварить съеденную пищу, а нам сегодня, я думаю, понадобятся все силы, чтобы решить наши дела и проблемы, — усмехнулся гость.

— Ты искал этой беседы, Фотий, что на этот раз нужно от меня Византии? — Страба начал заметно нервничать.

— Да-да, конечно. Не буду испытывать твое терпение. Нам нужно знать, что ждать от твоего князя, я имею в виду Олега. Он укрепляет свои позиции на границах с хазарами. Он отнял у Каганата его данников — радимичей и северян как ты думаешь, возможна ли война Олега с хазарами?

— Князю не нужна война со степью. Он пощипал хазар, но воевать с ними не станет, — с уверенностью заявил боярин. — Хазары — это щит, защищающий земли руссов от Дикого Поля. Если этот щит рухнет, вся степь полезет на приграничные земли князя и будет их грабить.

— А хазары, ведь они лишились подданных, — перебил боярина грек. — Разве правитель Хазарии не почувствует себя оскорбленным тем, что лишился данников?

— Не смеши меня, Фотий. Каганат теперь не тот, что был раньше. Бек озабочен междоусобицами и аланским восстанием, — усмехнулся Страба. — Ты не хуже меня знаешь о том, что творится в землях иудейских царей Хазарии. Ведь это твои соплеменники приложили к этому руку, затеяв смуту среди покоренных Каганом народов.

Услышав эту фразу, хитрый грек только улыбнулся в ответ.

— Киев сегодня силен. Об этом позаботились Рюрик и Олег. Раньше кочевники грабили славян, вытаптывали их поля и уводили в степи пленников. Когда-то скандинавские ярлы жгли и разоряли северные земли нынешнего русского княжества, а теперь хазары боятся тревожить эти земли, а бывшие викинги нанимаются в наши дружины. Нет, Бек не решится на войну с русами. На приграничных с Хазарией землях вовсю строятся заставы и укрепления, чтобы защитить новых данников Олега от набегов степняков.