Сыны Солнца

Вслед за этим, в долине Везера появились беспорядочные толпы яванов, шедших с севера, юга и запада. Несмотря на то, что они не знали друг друга и были самого различного происхождения, все они одинаково объясняли причину своего бегства. Туда далеко-далеко могучим потоком хлынули разные народы; все это были совершенно незнакомые им расы, говорящие на непонятных языках, целые полчища голодных людей, устремившиеся в страны, изобиловавшие мясом и наводнившие, таким образом, охотничьи области яванов.

Тогда-то племя с Везера поняло весь ужас своего преступления.

Все рушилось вокруг него. Опасность угрожала не только могуществу Сынов Солнца, но самому их существованию. А они, безумцы, собственными руками обрекли на гибель того, кого боги посвятили в тайну метать стрелы и кто бы мог в этот трагический момент спасти от неминуемой гибели всю расу.

Решено было созвать совет из представителей всех селений, примыкавших к бассейну Дордони. Когда все, наконец, были в сборе, Виссили-Рора внес предложение, с восторгом принятое всеми участниками. Он предложил отправить в самую глубь страны груандисов отряд из пятисот отборных охотников с тем, чтобы освободить пленника.

Лето уже было на исходе и надо было спешить, так как в этой гористой местности зима часто выдавалась ранняя. Вперед была отправлена партия, состоявшая из двадцати охотников. Они получили приказание углубиться в леса груандисов, находившиеся на расстоянии двухдневного пути, и захватить там пленных, от которых предполагалось получить сведения о силе и численности врагов. Груандисы как раз годились для этой цели, так как это кочевое племя не имело определенных поселений, а двигалось вслед за дичью.

Но уже после полудня пути охотники наткнулись на неожиданность. Недалеко от селения находилась каменоломня, служившая для удовлетворения нужд в кремне всего племени яванов с Везера. Придя туда, охотники застали там с десяток груандисов, преспокойно откапывавших драгоценные круглые камни, славившиеся вкрапленными в них крупинками железа. Яваны не верили своим глазам. Им никогда не приходило в голову, что груандисы могут до такой степени обнаглеть, чтобы приблизиться к владениям яванов. В их смелости они усмотрели тревожное предзнаменование. Теснимые другими народами, груандисы и те зашевелились.

Из десяти дикарей только один был захвачен в плен. Остальные, испуская на своем первобытном наречии какие-то непонятные звуки, тут же убивали друг друга или бросались с высокого утеса в бездну. От пленного нельзя было добиться ничего, кроме двух слов: «ава мама», из коих первое было исковерканным словом «яван», а второе одновременно обозначало глагол «есть» и все, что идет в пищу. Когда дикарь раз двадцать повторил эту фразу, один из охотников расколол ему череп.

«Ава мама»… Смертельно напуганные яваны двояким образом толковали эти слова, но то и другое толкование наполняло их одинаковым ужасом. По одной версии, груандисы, неизвестно по какой причине, набрались вдруг храбрости и решили, что они отныне в силах сокрушить яванов; или же пленный в порыве предсмертного отчаяния захотел похвастать, что они сами недавно взяли в плен и съели явана. Все отлично понимали, что только Минати мог стать жертвой груандисов, и мужчины плакали от стыда. Некоторые из них дошли до того, что униженно вымаливали у матери юноши слова утешения. Но ее равнодушие возмущало и огорчало их. Ужасная новость не поколебала ее невозмутимого спокойствия. Глядя на ее улыбающееся лицо с устремленным вдаль отсутствующим взглядом и слушая бесконечно повторяемые ею слова: «Я шаг за шагом следую за моим сыном и душа моя неразрывно связана с его душой!..» — действительно приходило на ум, что она потеряла рассудок.

Когда изумленные ее странным поведением яваны обратились за разъяснением к Куа, он дал понять, что в магии существует много необъяснимого. Возможно, что боги, чтобы вознаградить Таламару за незаслуженные лишения, даровали ей способность освобождать свою душу, чтобы она могла следовать повсюду за своим столь любимым сыном.

Тревога племени все росла и каждый день приносил все новые испытания. Народ жил в вечном страхе чего-то неопределенного и в ожидании ужасных катастроф. Кто его защитит? Кто его спасет теперь, когда отвратительные груандисы сожрали тело избранника бегов? И, усевшись вокруг костров, великие охотники, чьи предки властвовали над лесами и долинами, жаловались, как беспомощные женщины, когда у них подходят к концу запасы копченого мяса и когда перед их пещерами стоит грозный призрак голода.

Жрецы и волшебники племени устроили совещание, на котором было решено прибегнуть к обряду умилостивления. Надеялись, что удастся умилостивить гнев богов, если пять воинов из каждого селения принесут им в жертву по одному суставу пальца с руки, которые должны быть отрублены при помощи священных топора и молота на жертвенном камне, в глубине пещеры для таинств, на том самом месте, где некогда праздновалось кровавое обручение белокурых девственниц с Солнцем.