Сыны степей донских

— Хуторские и станичные «старорежимцы», старики, — говорил он, — не простят таких речей, плохо придется и семье.

Михаил успокаивал отца, но тревога не утихала. И в самом деле, на следующий же день, по доносу горбатовского попа, в дом Кривошлыковых явился стражник.

— Где сын?

Но Михаила уже не было, рано утром он уехал в полк.

Там собиралось заседание сотенных комитетов для выборов делегата на съезд рабочих, крестьянских и казачьих депутатов области. Его решил созвать переехавший после падения Ростова в Воронеж Донской областной Военно-революционный комитет, чтобы объединить все силы трудящихся на борьбу с калединщиной. Главной задачей съезда было отколоть от Каледина колеблющихся фронтовиков, привлечь их на сторону революции.

Объединенное заседание сотенных комитетов 28-го полка проходило бурно. Присутствовали казаки и из других полков, большевики из Ростова, солдаты из Воронежа. Председательствовал Кривошлыков. Казаки громко выражали свое недовольство действиями Войскового правительства.

— Мы не должны молчать, — возмущался пожилой казак, просидевший три с половиной года в окопах. — Мы спрашиваем, на чьи деньги создаются контрреволюционные «партизанские» отряды? Ведь область разорена, и у многих казаков нет средств для существования.

— Казакам, которые терпели ужасы войны, — говорил другой оратор, — правительство не доверяет, величает их изменниками и предателями только потому, что они не хотят войны с трудовым русским народом.

Единодушно было требование убрать с донской земли «непрошеных пришельцев» — корниловско-алексеевских «добровольцев». Вместе с тем казаков беспокоило и то, что на границах области стояли советские войска.

— На предстоящем съезде, — говорили выступающие, — надо доподлинно узнать намерения большевиков…

Делегатом в Воронеж был избран урядник Яков Назарович Лагутин, фронтовик с тремя солдатскими Георгиями, известный своими смелыми выступлениями против войскового начальства в защиту рядовых казаков. В наказе делегату, составленном Кривошлыковым, позиция казаков была определена таким образом: «Мы не желаем пролития братской крови и во избежание этого хотим выяснить, чего добиваемся мы, и узнать, к чему стремитесь вы… Мы желаем жить свободно, не посягая на свободу других. С помещиками же, с отставными царскими генералами и капиталистами, которые пришли к нам со всей России под покровительством атамана Каледина и правой части Войскового правительства, нам не по пути»[8].

Конечно, составляя наказ, Михаилу пришлось считаться с распространенными среди казаков нейтралистскими настроениями, с их наивными стремлениями избежать военного конфликта. Но несомненна антикалединская направленность этого единогласно принятого документа, несомненна выраженная в нем решимость фронтовиков порвать с новочеркасскими заправилами.

Такие же настроения были и в соседней 8-й дивизии.

Написанный М. В. Кривошлыковым наказ был доставлен в Воронеж и опубликован сначала в местных, а затем и в московских газетах. Голос протеста фронтового казачества прозвучал на всю страну. Внимательно следивший за борьбой против калединщины, В. И. Ленин отметил в те дни происшедшую перегруппировку классовых сил в области и пришел к выводу, что «против Каледина стоит явно большинство крестьян и трудового казачества даже на Дону»[9].

Разрыв фронтового казачества с Войсковым правительством назрел. Нужно было помочь казакам сделать решающий шаг, объединить их. Так возникла идея созыва съезда фронтовиков.

НА КАМЕНСКОМ СЪЕЗДЕ

— С Калединым предстоит воевать. Миром он власть не отдаст, — говорил руководитель каменских большевиков Е. А. Щаденко на совещании полковых и сотенных делегатов 5-й и 8-й казачьих дивизий. — А ведь вы, фронтовики, самая крупная военная сила в области. С кем вы будете? Пришел час решения. Нужно силой заставить новочеркасское правительство уступить место представителям трудового народа.

— Правильно, — поддержал Ипполит Дорошев. — Злы казаки на Каледина, не хотят воевать за него. Но и против атамана выступить не решаются. Этот нейтралитет до добра не доведет. Каледин и Богаевский распустят по домам революционные полки, казаки притулятся к своим казачкам, а генералы да атаманы вновь сядут им на шеи. Мы у себя в 5-й дивизии решили, — продолжал Дорошев, — собрать съезд фронтовиков и на нем прямо заявить Каледину, чтобы Войсковое правительство и круг перестали поддерживать царских генералов. Об этом решении знают в 8-й дивизии. Они с нами. Соберем делегатов от всего Северного отряда.

В инициативную группу по созыву съезда вошли: И. А. Дорошев — от комитета 5-й дивизии, И. А. Ермилов — от 44-го полка 8-й дивизии, С. И. Кудинов — от каменской станичной команды. Члены группы разъехались по полкам агитировать за созыв съезда. Кудинов с товарищем по каменской команде П. Косюковым приехали на хутор Гусев в сотню Кривошлыкова.