Сыщик

Преступник угрюмо смотрел на вещественное доказательство. От Крыса пахло точно так же, как из подземного хода. Связь одного с другим была несомненной.

— Ну что, — промолвил сыщик, — господин… как вас там называют? Будем в молчанку играть или рассказывать?

Крыс молчал.

— Считаю до трех, — продолжал Шарик, — раз…

Будем рассказывать, — поспешно сказал Крыс.

Две смерти гоночной черепахи

«Нам предстоят великие дела!» — Попытка бегства. — Неожиданная помощь. — Гонка. — Камень преткновения. — «Мы отрезаны».

В пещере под домом продолжалась бешеная подрывная деятельность.

Довольный, что работа идет бесперебойно, Крот дернул цепочку:

— А ну, малыш, ищи дверь в стене. Нашел? Веди, отдохнем полчасика. Нам предстоят великие дела.

Крот отомкнул замок и втолкнул Захарку в помещение.

— Смотри, что у меня есть, — хвастливо сказал Крот, подводя Захара к большому черепашьему панцирю. — Я эту черепаху взял в плен и хотел для перевозки тяжестей приспособить. А она раз двадцать от меня убегала! То есть, что я говорю, убегала! Ее пешком догнать было можно, а всё равно уползала. Тогда я понял, что перевоспитать ее нельзя, и вот что из нее сделал.

На панцире, покрытом выпуклым узором, стояло удобное кресло, был приспособлен руль, а внизу приделаны колеса. Крот поднял панцирь, словно капот автомобиля, и Захар увидел, что в грудной клетке бедной упрямицы стоит мощный пружинный мотор.

— Гляди! — воскликнул Крот. — Он вскочил в кресло, завел мотор ключом, торчавшим возле руля, и механическая черепаха, стуча и громыхая, пронеслась несколько кругов по комнате. — Я усовершенствовал черепашку, — хвалился Крот, — теперь она бегает быстрее моих хомов! Я научу тебя водить, ты станешь моим шофером!

Крот затормозил возле Захарки, пошарил по земле и поднял конец поводка. Пораженный страшным зрелищем, котенок не заметил, что несколько минут был свободен и мог убежать.

— А теперь, — распорядился Крот, — я буду отдыхать, а ты сторожи.

Очень скоро он захрапел в черепашьем кресле.

Захар попытался снять ошейник, но он был застегнут на замок, а ключ, как вспомнил пленник, хомяки отдали Кроту, и тот сунул его в карман халата.

Захар, стараясь не дышать, попытался достать ключ.

— М-мм… — Крот повел ухом и спросил: — Сторожишь?

Захарка отскочил и ответил, едва переведя дыхание:

— Сторожу… Крот снова притих.

Захар приблизился на цыпочках и стал освобождать конец поводка, намотанный на кротовую лапу.

— М-мм, сторожишь?

— Сторожу…

Захар решился на отчаянный поступок. Стараясь не дернуть цепочку, он дотянулся до камня, валявшегося неподалеку. Он решил оглушить Крота, выхватить поводок и бежать.

В этот момент скрипнула дверь.

В щелке показались нос и настороженный хомячий глаз.

Увидев, что собирается сделать Захар, хомяк отчаянно замахал лапами: не смей, мол, не надо!

Хомяк проскользнул в помещение. Это был Двести двадцать второй.

За ним шмыгнул Сто пятьдесят первый.

Хомяки бесшумно приблизились, и один из них протянул Захару маленький очень острый ножичек, сделанный из обломка безопасной бритвы.

Чик! Захарка перерезал ошейник.

— М-мм… сторожишь? — спросил Крот.

— Сторожу…

Захар сообщил хомякам едва слышным шепотом:

— Он всё время проверяет. Сто пятьдесят первый шепнул:

— Я останусь здесь. Бегите.

Двести двадцать второй и Захарка помчались в Главную пещеру.

— Что же вы творите! — на ходу внушал Захарка своему спутнику. — Крот над вами издевается как хочет, а вы на него работаете! Если дом рухнет, вам самим здесь несдобровать!

— Если твои друзья наверху помогут, то мы поднимем восстание. Одни мы выступать боимся.

До беглецов донесся предостерегающий крик Сто пятьдесят первого.

Захар обернулся и увидел Крота, который выруливал на черепахе в Главную пещеру.

— Ходу, ходу! — торопил Двести двадцать второй, хотя Захарка бежал уже из последних сил. Задыхаясь, он упал на тележку, отряженную хомяками, рядом сел его новый товарищ, и экипаж рванулся в тоннель. Черепаха мчалась по пятам.

Крот отлично знал свои тоннели, но на поворотах ему приходилось тормозить, чтобы не врезаться в стену. Здесь он проигрывал в скорости, но когда тележка и черепаха выходили на прямую, расстояние между ними неумолимо сокращалось.

Некоторое время гонка шла с переменным успехом. Но вот хомяки начали уставать, их спинки потемнели от пота.

В извилистом тоннеле, где Крот на время отстал, тележка остановилась, и хомяки вывалили из стены большущий камень.

— Раз, два, взяли! — крикнули хомяки и взгромоздили тяжкий груз на свой экипаж.

Тележка затрещала и осела.

Медленно-медленно набирая скорость, скрипя, экипаж двинулся дальше.

Захар никак не мог понять, зачем так нагрузили себя еле живые хомяки.

— Сейчас будет прямой длинный тоннель с уклоном, — сказал Двести двадцать второй.

— И что?

— Посмотрим, как Крот сломает себе шею! Через несколько минут открылся уходящий вниз тоннель, конца которому не было видно.

— Ну, ребята, навались! — скомандовал Двести двадцать второй.