Сыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт

Это был бывший майор уголовного розыска, ныне пенсионер. Нет-нет, они на связи не были, и Калёный ему не «стучал». Просто… Просто во время одного из арестов Калёный понял, что майор – вернее, тогда он был еще старлеем – порядочный человек и не подтасовал факты, чтобы поставить галочку за раскрытие и посадить Калёного. И если бы он так сделал, доказать обратное было бы невозможно. А потом, после очередной отсидки, майор помог ему с работой. Когда Калёный добрался до дома майора, был уже первый час ночи. Майор – Петр Шалунов – встретил его без особых эмоций и сразу предложил ему перекусить, но Калёный отказался. Петр уложил гостя на раскладушку и лег на диван сам и сказал:

– Рассказывай! Все рассказывай.

И Калёный рассказал и о бабушке, и о Сашке, и о том немалом сроке, что ему впаяли, и о Рихарде-Гитлере, и о том, что не понимает, как человек с инициалами ВЯС узнал об этом ожерелье, а также поделился догадкой, кто такой ВЯС, поделился и мыслями про Очкарика, что появился около Рихарда.

Майор, выслушав рассказ Калёного, долго молчал. Потом сел, достал папиросы и закурил. Докурив, он загасил окурок и сказал:

– Я тебе помогу. Мы отследим передвижения Очкарика, узнаем подробности судебно-медицинской экспертизы и еще кое-что.

– А, прости, Петр Петрович, за нескромный вопрос: как ты, пенсионер, будешь это делать?

– Да все очень просто. Дело в том, что я организовал первое в городе частное розыскное агентство, и ты будешь нашим первым клиентом. Вот так! А теперь – баиньки… устал как собака. Да, Антон, – вскоре окликнул он гостя, – не уснул еще? Ты машину водить можешь?

– Спрашиваешь, начальник, – я на лесовозах знаешь сколько…

– Отлично, ну, а не погнушаешься поработать водителем у бывших ментов? – и через минуту последовало короткое:

– Нет!

Глава 6

Калёный еще одну ночь переночевал у майора, а затем он его устроил в махонькой комнатке при «офисе» их агентства. То есть на него ненавязчиво навесили обязанности сторожа, а еще через пару дней и водителя – вручили ключи от старенького, но вполне исправного «жигуленка». Когда Калёному приходилось выезжать в город за рулем, он надевал паричок – благо был не обременен избытком волос, а еще усы и темные очки. Через недельку Шалунов сообщил, что Очкарика отслеживают, но никаких контактов с ВЯС не установлено, да и при изучении биографий выяснили, что они нигде ранее не пересекались. Кстати, подтвердилось, что ВЯС – антиквар Смолин.

Потом майор встретился со следователем, который вел дело по факту смерти бабульки, и тот коротко ознакомил майора с обстоятельствами и смерти и следствия. Здесь скажем в скобках, что и майор и следователь прокуратуры были знакомы смолоду – вместе учились в юридическом техникуме. Основой обвинения, как сказал следователь, стало заключение судебно-медицинского эксперта. Вот как Эксперт рассказывал об этом на суде, куда его вызвали по ходатайству стороны защиты:

– Еще осматривая тело, я обратил внимание на признаки быстро наступившей смерти, что для длительно болеющих престарелых граждан не характерно. Правда, увидев, что на шее нет кровоизлияний, что органы шеи целы, я вроде успокоился. А потом в трахее я нашел маленькое пуховое перо. Оно располагалось глубоко, у бифуркации трахеи, и само попасть туда не могло. Его бабушка вдохнула, вдохнула с силой. А это значит, что или такие перья густо летали по комнате, или… или кто-то закрывал ей рот пуховой подушкой, которая в какой-то момент порвалась и бабушка перышко и вдохнула, причем, возможно, на последнем вздохе. Так что? Это закрытие отверстий рта и носа и как следствие – асфиксия, а соответственно – насильственная смерть.

– Вот после этого сначала устного заявления Эксперта и закрутилась машина следствия. Сначала мы с опергруппой, – сказал следователь, – поехали в деревню и допросили внука. На допросе тот держался хорошо, отвечал уверенно, однако не мог объяснить, как пуховое перо попало в трахею. Провели обыск и нашли несколько идентичных перышек в комнате на полу, а в сарае – разорванную наволочку с остатками перьев. С мальчишки взяли подписку о невыезде. Эксперт же провел весь комплекс исследований: химических – отравляющих веществ не нашли, потом микроскопических – подтвердили признаки асфиксии, и, соответственно, мальчишку арестовали. Эксперт в установленный срок закончил экспертизу и сдал ее следователю, однако его мучили сомнения – а прав ли он? Суд над мальчишкой, молодым 19-летним парнем, длился долго. Сначала по определению суда провели комиссионную экспертизу, но она асфиксию, как причину смерти, подтвердила и дело в принципе было решено. Как посчитал суд, вина внука была доказана. Да, – добавил следователь, – внук своей вины так и не признал. Категорически утверждал, что не виновен. И действительно убедительных мотивов для совершения столь жестокого преступления следствие не нашло.

– И еще один любопытный эпизод случился на том судебном заседании. Когда Эксперт ответил на вопросы защиты и суда, подсудимый попросил разрешения задать вопрос Эксперту, и он был таким: