Сыскарь из будущего

Через полчаса последняя телега с двумя сидящими в ней разбойниками скрылась из виду за поворотом. На земле в обнимку остались сидеть друзья-пьяницы. Они по очереди пили с одного кувшина. Потом встали на четвереньки и попытались встать, но внезапно увидели перед собой чьи-то ноги. Они почти синхронно задрали вверх головы, увидели незнакомого им человека, причем в какой-то странной, пятнистой одежде. Пропойцы с непонимающим видом посмотрели друг на друга.

– Петя, это хто? – спросил один другого, но ответа не получил.

Николай успел врезать его товарищу кулаком по темечку, и он уже лежал на земле без сознания. Тогда вопрошавший с отрешенным видом поглядел на лежавшего товарища, затем снова на незнакомца и от короткого, но сильного удара тут же сам повалился на землю рядом со своим напарником. Николай с Мишкой быстро связали татей и перетащили в лес, а Антип привел лошадей, и менее чем через полчаса они были уже в своей деревне.

Пленников положили на лошадей Антипа и Мишки, привязали их за руки и за ноги под брюхами лошадей. Наказав старосте держать язык за зубами и скоро ждать его обратно, Николай тронулся в обратную дорогу. Антип долго время от времени косился на лежащего на его лошади татя, а затем недовольно спросил:

– А зачем они нам нужны, боярин? Целый день их везти и нюхать эту вонь от них, опять же продукты понапрасну переводить потом на них нужно! Проще же прикончить их здесь, выбросить в лес волкам на съедение и все дела!

– Согласен, конечно, прикончить будет проще, но мне нужен железный довод перед тверским воеводой, – ответил Николай. – Ты успел пересчитать татей в деревне?

– Как-то не получилось у меня, боярин! Их так быстро считать надо было, шо я не успевал за ентими бусурманами.

– Пятьдесят один человек! – тяжело вздохнув, ответил капитан. – Мне нужны люди, чтобы уничтожить шайку Беспалого. А если воевода нам даст хотя бы свой десяток – уже будет хорошо. Это увеличивает возможность успешного разгрома шайки!

Худо-бедно, но к вечеру они въехали в Тверь. Определив татей в опустевший после побега Беспалого подвал, Николай, даже не поужинав, пошел к воеводе договариваться. Время сейчас работало против него, и он понимал, что Беспалый в любой момент может поменять свое лежбище, и тогда его придется искать заново. А это новые сожженные дома, ограбленные и убитые люди. Воевода оказался в своей избе и, когда вошел Николай, сидел на стуле, откинувшись на высокую спинку, а правую ногу положив на табурет.

– Здрав буде, воевода! – поприветствовал Николай.

– А, вернулся, боярин, и тебе здравствовать!

– Что, нога болит, Дмитрий Сергеевич?

– И не говори, Николай Иванович! Немецкая пуля в бою кость мне раздробила. Вроде и срослась уже давно костяшка проклятая, а болит иногда так, что прямо мочи у меня никакой нет! Даже спать по ночам не могу! Вот и Великий князь на шведов сам пошел, а меня с собой не взял. Оставил за его городом присмотреть. А все из-за этой поганой ноги. Сижу тут, как дед сто лет, аж самому противно за себя, а поделать ничего не могу. Так что не серчай, что не вышел встретить тебя. Когда и ничего с ногой, а иногда заломит так, что выть хочется!

– Что ты, воевода, я и не думаю обижаться на тебя! Я к тебе за дружеским советом пришел!

– Коли так, садись со мной за один стол. Сейчас поедим чего-нибудь, а тогда и поговорить будет можно! Ты ведь даже и перекусить с дороги не успел, значит, дело у тебя больно уж важное!

– Прав ты, Дмитрий Сергеевич, – присаживаясь к столу, вздохнул Николай. – Двух разбойников я тебе привез из берлоги Беспалого, чтобы мои слова не были пустым звуком. Можешь сам на них взглянуть. Теперь я знаю, где Беспалый со своим разбойным людом прячутся. Знаю и сколько их, и как вооружены.

– Да видел я твоих татей в окне своем, когда ты с хлопцами с лошадей их на землю, как мешки, скидывал. Думается мне, что тебе моя помощь нужна, чтобы их главаря поймать? – растирая больную ногу и хитро улыбнувшись, спросил воевода.

– Не откажи, Дмитрий Сергеевич! Всего десяток твоих воинов, да моих полтора десятка вместе со мной, и я тебе обещаю, приведу к тебе на праведный суд Беспалого.

Воевода задумался, отхлебнул из глиняной кружки малинового чаю, закусил пряженцем и, прищурив глаза, спросил:

– Когда выходить-то надумал?

– Да вот завтра с утра и хочу пойти на Беспалого!

– По сердцу мне твоя воинская лихость и разум мужа, а поэтому дам я тебе все-таки своих воинов, но прошу, не затягивай с их возвращением в крепость. Мне воины здесь самому весьма нужны! И еще просьба у меня к тебе будет…

Воевода замолчал и до белизны кулаков сжал рукоять висящего у него на поясе меча, а потом медленно продолжил:

– Десятника моего увидишь, поймай и привези его ко мне. Я сам ему в глаза поглядеть хочу, и пусть мои воины смогут плюнуть в его поганую, продажную харю!

– Не подведу тебя, воевода! Выполню твою просьбу, – встав из-за стола и слегка склонив голову, ответил Николай.