Сыскарь

– Артем, но ваш товарищ Трофимов рассказал нам совершенно другую историю. Он сообщил следствию, что именно у вас был пистолет и что, именно вы стреляли в этого мужчину. Его слова подтвердила и его знакомая Гаранина Людмила.

– Виктор Николаевич, поверьте мне, ни я, ни мой брат не убивали этого человека, – произнес он. – Вы можете допросить и моего брата, я думаю, что он подтвердит мои слова.

– Знаешь, Артем, рассказ твоего брата, это не алиби твоей невиновности. Он твой брат и этим все сказано.

– Но, я не убивал его! У меня никогда в жизни не было оружия. В него стрелял совершенно другой человек, которого я раньше никогда не видел.

– Знаешь, что Артем? Сейчас, вернешься в камеру и напишешь мне все, что ты мне только что рассказал. Чем подробнее напишешь, тем лучше. Вот возьми бумагу и карандаш. Пиши, я завтра приеду в отдел, и ты мне передашь эти бумаги.

– Спасибо, Виктор Николаевич. Вы первый человек, который выслушал меня до конца.

– Погоди, Артем. А, разве с тобой не работал следователь прокуратуры? – поинтересовался у него Абрамов.

– Да, никто меня не допрашивал с момента задержания, кроме вас.

Виктор дал команду, и начальник уголовного розыска отвел Воронина в камеру.

***

Он ехал в машине и анализировал каждое произнесенное Ворониным слово. Не верить его показаниям, у Абрамова не было никаких оснований. Приехав в МВД, Виктор пригласил к себе Яшина и поинтересовался у него материалами с показаниями Трофимова Сергея и Гараниной Лидии.

– Вопросов нет, сейчас я занесу вам эти материалы, – услужливо произнес Яшин и скрылся за дверью кабинета.

«Почему же Трофимов обвиняет в этом убийстве своих друзей, а вернее Артема? Что его заставило сделать это? Попытка уйти от возможной ответственности или что-то другое, о чем я пока еще не догадываюсь?» – подумал Абрамов

– Вот, возьмите материалы, – произнес Яшин, протягивая ему небольшую папочку.

– Анатолий Гаврилович! Скажите, почему отсутствует какая-либо работа с братьями Ворониными? С момента задержания их никто не допрашивал, ни «качал»? Ведь на них у нас есть лишь прямые показания Трофимова и более ничего? А, если он откажется от своих показаний, что тогда?

– Я не знаю, Виктор Николаевич. Это указание следователя прокуратуры. Разрешит следствие, займемся и ими, а пока они дают «отбой» на работу с братьями.

– Странно? – изрек Абрамов.

Виктор посмотрел на Яшина, который продолжал стоять около двери кабинета.

– У вас еще что-то есть ко мне? Вы не переживайте, я как только прочитаю эти материалы, так сразу же верну вам.

Потоптавшись у двери еще с минуту, Яшин ушел. Читая материалы, Виктор попытался найти противоречия в показаниях Гараниной и Трофимова, но их, как не странно, просто не было.

«Надо же? – подумал он. – В их показаниях совершенно отсутствуют какие-либо противоречия? Гаранина, словно заранее зная, какие показания дал на следствии Трофимов, продолжает его версию случившегося убийства».

Абрамов снова вызвал к себе Яшина и поинтересовался у него, где содержится Трофимов.

– Он здесь, у нас в ИВС, – ответил как-то не естественно Яшин, словно чего опасаясь. Скажите, а зачем он вам?

– Я хочу с ним побеседовать. Вы знаете, мне что-то не совсем нравятся его показания. Дайте команду, пусть его «поднимут» ко мне из камеры.

Прошло минут пятнадцать и в его кабинет ввели Трофимова. За эти дни, проведенные им в камере, он сильно похудел. Щеки его ввалились, а лицо приобрело какой-то земельно-серый цвет. Волосы на голове торчали в разные стороны и сейчас, этот молодой человек, ему больше напоминал маленького старичка, поднятого после сна, чем молодого здорового парня.

– Ну, что Сергей? Давай поговорим по душам. Как спишь? Совесть не мучает?

На лице арестанта возникла удивленная маска. Он силился улыбнуться и придать словам Абрамова, некоторый шутливый оттенок.

– В том, что Артем застрелил Рахимова, я тебе не верю. Я только что прочитал твои показания и до сих пор мне совсем непонятно, почему ты вешаешь это убийство на своего товарища? Ни ты, ни братья Воронины не совершали это убийство! Скажи, мне Сережа, что тебя заставило оговорить своего товарища? Ведь он не рассказал следователю о том, что ты хотел ударить Рахимова ножом во время драки?

Трофимов явно не ожидал от Абрамова подобного вопроса и просто растерялся. Его маленькие глазки, напоминавшие ему глаза мышей-полевок, забегали по разным сторонам.

– Чего ты молчишь Сережа? Скажи мне, как ты будешь смотреть в глаза своим товарищам, матери Артема, когда мы разберемся в этом убийстве и найдем настоящего убийцу? – спросил его Виктор.

Судя по состоянию Трофимова, тот находился на грани нервного срыва.

– Я не понимаю, о чем вы меня спрашиваете? Я уже дал показания, что вам еще от меня нужно? – сорвавшись на крик, закричал он. – Прекратите на меня «давить»!

– Правду! Только, правду! Знаешь, что Трофимов, если ты вывернешься из этого дела, это будет твоим большим счастьем. Это дело держится лишь на твоих лживых показаниях и когда оно развалится, я постараюсь привлечь тебя к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Ты понял меня?