Сыскарь

– Вы, знаете, я почему-то об этом не подумал, – произнес растерянно Курманов. – Почему же, все может быть. У меня в организации работают разные люди и многие из них имеют большое желание оторвать свой кусок от этого жирного пирога.

– Тогда, почему вы об этом не хотите рассказать Абрамову? Мне вообще не понятна ваша позиция? Если вы будете только кричать, то вас защищать станет совершенно бесполезно. Оперативники найдут много разных нарушений в вашей деятельности, которые автоматом приведут вас на скамью подсудимых.

– Спасибо, вам за помощь.

– Так мы будем заключать с вами договор на защиту ваших интересов в суде или нет?

– Знаете, я пока не готов ответить, сейчас, на ваш вопрос. Мне нужно время, чтобы все это обдумать. Если, что, то я обращусь к вам по этому вопросу.

– Дело ваше, – произнес Белов и вышел из кабинета.

***

«Все ясно, – подумал Абрамов, выслушав доклад Белова, – значит, Курманов не причастен к этому убийству. Выходит намеченная мной линия оказалась ошибочной и привела меня в тупик. Тогда, кто же убил Рахимова?»

Виктор сидел в кресле и листал копии допросов Трофимова и Гараниной, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы разгадать этот ребус.

«Неужели, я все же ошибся, поверив в рассказ Воронина? – думал он. – Нет, этого не может быть, Воронин точно не убивал Рахимова. Значит, стрелял неизвестный мужчина, который появился из подъезда дома в самый разгар драки. Если это так, значит, вся эта драка была, лишь небольшой прелюдией к убийству Рахимова. Следовательно, драка и убийство – звенья одного преступления. Тогда, кто этот мужчина?»

Интуиция и опыт, подсказывали Виктору, что он поступил правильно в отношении Воронина, однако, кроме его внутреннего убеждения, у него больше ничего за душой не было. Абрамов отложил бумаги и откинулся на спинку кресла. Закрыв глаза, он подумал:

«Что ты делаешь Абрамов? У тебя куча нераскрытых убийств. Почему, ты зациклился именно на этом убийстве? Почему, тебя вдруг заинтересовала судьба, этих двух совершенно незнакомых тебе парней?»

Он долго думал и, стараясь отыскать ответ, на свой же вопрос. Какой-то внутренний дискомфорт не давал ему душевного покоя. Абрамов невольно вспомнил слова матери:

– Сынок, что тебя мучает? Душа болит, это хороший признак, значит, она в тебе еще есть. Ты знаешь, сынок, душа – это совесть человека. Человек не может жить без души, душа это связь человека с Богом.

Он взглянул на часы, рабочее время уже давно закончилось. Виктор снял пиджак с вешалки и накинул его на плечи. Достав из кармана ключи, он направился к двери. Неожиданно, молчавший весь день телефон, зазвонил каким-то противным для него звонком. Он вернулся к столу и поднял трубку.

– Зайди ко мне! – произнес заместитель министра Феоктистов.

«Вот, еще этого мне не хватало, – подумал Абрамов, – сейчас начнет меня учить жить и работать».

Он, молча, шел по коридору министерства. Многих сотрудников уже не было на работе, и поэтому коридор министерства был абсолютно пуст. Внезапно его внимание привлекла фигура начальника отдела Яшина, промелькнувшая впереди него. Он быстро скрылся за поворотом и словно растаял в воздухе.

«Чего он так испугался? – подумал Виктор. – Наверное, он уже был в кабинете Феоктистова и что-то там «настучал» на меня, иначе бы он не стал прятаться».

Виктор постучал в дверь и вошел в кабинет заместителя министра внутренних дел. В кабинете, кроме него сидел начальник Управления уголовного розыска Вдовин.

– Чего стоишь у порога, словно нищий, – произнес Феоктистов. – Давай, проходи, садись.

Виктор прошел в кабинет и сел на стул.

– Ты вот что мне скажи Абрамов, ты когда-нибудь успокоишься в этой жизни? Что теперь тебя не устраивает в этом раскрытии? Ты какую игру в этот раз затеял? Разве тебе не достаточно явки с повинной Трофимова, в которой он пишет, кто и по каким мотивам убил этого Рахимова?

– Знаете, но я не верю, показаниям Трофимова и поэтому считаю, что братья Воронины не убивали Рахимова.

– Тогда, кто его убил? Может, ты нам сейчас сообщишь об этом?

– Пока я не знаю, кто конкретно убил Рахимова, но могу сказать точно, что это сделали не Воронины, – ответил Виктор на его вопрос. – Сейчас я и разбираюсь в этом и скоро скажу вам кто и за что убил Рахимова.

– Анатолий Герасимович! – обратился Феоктистов к Вдовину. – Может Абрамов у вас заболел? Раньше, рвал всех на тряпки, раскрывая убийства, а сейчас, все наоборот, словно его подменили. Преступление раскрыто, а его это почему-то не устраивает? Он еще додумается министру заявить, что данное преступление не раскрыто?

– Я же вам всегда говорил, что у Абрамова звездная болезнь. Он всегда болезненно переносил чужие удачи. Вот и сейчас, ему по всей вероятности очень обидно, что это преступление раскрыл не он, а Яшин. Вот он и уверяет нас, что эти братья не могли убить Рахимова.

– Если вы считаете, что данное преступление раскрыто, то снимите меня с него. Я не могу и не хочу сажать абсолютно невинных людей в тюрьму, – моментально отреагировал Виктор на реплику Вдовина.