Сыскарь

Недели три назад, я встретился с Гариком в его кафе. При встрече со мной, он рассказал мне, что в наш город приехала оперативная бригада МВД России. Подозвав меня к себе, он показал мне на вас. Вы тогда были в ресторане вместе с его хорошим знакомым Бондаренко. Когда я рассказал об этом Рамазанову, тот чуть не застрелил меня прямо в квартире. Загид был ужасно зол, что ни я, ни люди Гарика не могли найти Сазонову. Задуманная им операция по обмену денег на валюту то же по каким-то причинам затягивалась, и все это его приводило в ярость.

Накануне моего задержания, мне позвонил Гарик и попросил меня приехать к нему в кафе. Когда я приехал, то увидел в ресторане вас, вы о чем-то беседовали с Гариком. Я позвонил Загиду и сообщил ему о том, что Гарик ведет какие-то переговоры с сотрудниками милиции и, что эти переговоры происходят прямо здесь, в кафе. Вскоре он приехал в кафе, чтобы лично убедиться в правоте моих слов. Он кое- как сдержался, чтобы прямо в кафе не убить вас с Гариком.

Когда я сказал Гарику о причине приезда Загида в кафе, он несколько раз ударил меня за это.

– Скажи Арсен, у кого сейчас находятся эти похищенные деньги? – спросил его Виктор.

– Извините меня, но я не знаю. Разговаривайте на эту тему с Загидом. Это он вел переговоры, и только он один знает, где сейчас эти деньги.

Абрамов посмотрел на Гришина, который записывал показания Айвазова. Гришин закончив писать, протянул протокол допроса Арсену, для того чтобы тот ознакомился с текстом и подписал. Виктор попросил Андреева посидеть с Айвазовым Арсеном, а сам, забрав кассеты с магнитофонной пленкой и копию протокола допроса, направился в кабинет Харитонова.

***

Харитонов закончил слушать магнитофонную запись и откинулся на спинку кресла.

– Ну, что Абрамов? Поздравляю тебя с раскрытием этого преступления. Фигуранты нападения установлены и нам сейчас остается лишь задержать их.

– Юрий Васильевич! – обратился к нему Виктор. – Меня сейчас больше интересует судьба Айвазова. Если мы его не спрячем, то они его точно ликвидируют и у нас с вами все может сломаться перед самым судом.

– Что ты хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы вы договорились с руководством следственного изолятора где-нибудь в России, чтобы они поместили туда Айвазова до суда под другой фамилией. Его сегодня уже чуть не убили в камере.

– Хорошо, Абрамов. Я постараюсь уладить этот вопрос. А, ты, давай заканчивай это дело. Было бы, совсем хорошо, если бы ты смог вернуть эти похищенные ими деньги.

– Я постараюсь, Юрий Васильевич. Вы, лучше посоветуйте, что мне делать с местными товарищами? Они опять поднимут скандал, что я работаю без соответствующей поддержки с их стороны?

– Ты, особо не переживай Абрамов. Победителей не судят, – в ответ произнес он. – Если возникнут сложности, не пытайся сам их уладить, иди сразу же ко мне. Я решу здесь все вопросы.

Виктор вернулся к себе в кабинет, где Андреев охранял Айвазова.

– Вот что, Андреев. Забирай пока к себе Айвазова, и ждите моего звонка. Чтобы не случилось, не кому его не передавай. Ты, понял меня?

– Все ясно, Виктор Николаевич.

Они вышли из кабинета, оставив Абрамова одного. Он вызвал к себе Ивана и попросил его привести к нему Рамазанова.

«Ну, что, Рамазанов, – подумал он, – посмотрим, как ты заулыбаешься, когда я прижму тебя фактами».

Прошло минут тридцать, прежде чем к нему в кабинет ввели Рамазанова. Он вошел и с улыбкой взглянул на Абрамова. Он сел на стул и перебросив одну ногу на другую, с вызовом посмотрел на оперативника.

– Чего улыбаешься, Загид? В этот раз, я думаю, ты окончательно приехал. Жалко, что сейчас не расстреливают, а то я бы первым записался в расстрельную команду, чтобы из твоей головы сделать копилку.

– Не нужно рисоваться, начальник. Оставь это для молодых, кто не знает зоны.

– Рамазанов, неужели ты не понял, что ты подъехал к своей конечной станции. Дальше тупик, стена. Вот видишь, как ты не скрывался, я все равно тебя вычислил и задержал.

– Ничего не скажешь, ты молодец, начальник. Я всегда уважал сильных и талантливых людей. Поэтому я уважаю тебя и не обижаюсь. Всем понятно, ты делаешь свою работу, за которую тебе платит деньги государство.

– Загид! Ты тоже человек, похоже, не глупый и поэтому я предлагаю тебе добровольно признаться в совершенном преступлении.

– Ты меня не лечи, начальник. Мне какая разница признаваться вам в этом или нет? Мне все равно светит стенка или пожизненное заключение. Меня агитировать не нужно, мне проще жить в отказниках, чем жить ссученным.

– Загид! – снова обратился к нему Виктор. – Представь себе, мне сейчас абсолютно все равно, пойдешь ты на контакт со мной или нет. Тебе осталось жить совсем немного, до первого следственного изолятора.

Он удивленно посмотрел на Абрамова, словно перед ним был призрак.