Сыскная одиссея

Когда вся процессия подошла к двери комнаты Антонины Аркадьевны, следователь приложил палец к губам, пропустил вперед себя Павла, а остальным сделал знак рукой, чтобы они оставались на месте. В комнате Антонины было совершенно тихо. Из-за ширмы на них с любопытством глядела Катя. Недовесов поманил ее к себе и вопросительно указал глазами в сторону кровати барышни.

— Как будто поспокойнее! — прошептала горничная. — Лежат с закрытыми глазами.

— Плакала?

Катя отрицательно покачала головой:

— Точно еще не понимают, в себя не пришли… А что барыня?

— Сейчас узнаем.

Следователь прошел через уборную к спальне хозяйки. Дверь в эту комнату действительно была заперта изнутри, и ключ находился в замке. Следователь и Павел Аркадьевич через будуар проследовали к другой двери спальни, где Иван Ильич велел сломать замок.

В спальне был полумрак от тяжелых опущенных занавесок. Вера лежала на постели на спине, как-то странно, неестественно вытянувшись. Голова и верхняя часть груди были покрыты подушкой.

Слепнев бросился к кровати, поднял подушку, и все увидали мертвенно-бледное лицо с открытыми глазами. Молодая женщина была задушена.

Павел схватил сестру за плечи и принялся трясти. Его еле оторвали.

Тараканов внимательно обвел глазами комнату и, взяв следователя за кончик рукава пиджака, указал ему на стол, стоявший около двери в будуар. На столе лежал большой кавказский кинжал. Лезвие кинжала было в крови.

— Неужели она сама? — пробормотал увидевший нож Слепнев.

— Сама что, задушила себя? — слабо усмехнулся Иван Ильич.

— Задушила? А разве?.. Да как же, двери-то заперты… Тараканов подошел к окну, распахнул занавески и внимательно оглядел раму. И верхняя, и нижняя задвижки были открыты.

— Вот она — дорога, — сказал он.

Место происшествия осматривали несколько часов. Фотограф сыскного отделения, явившийся с фотографическим аппаратом Бертильона новейшей конструкции, продемонстрировал собравшимся чудеса техники, запечатлев убитых в лежачем положении. Слепнев, изучивший несколько научных трудов и множество газетных публикаций о дактилоскопии, мазал все попадавшиеся ему под руку предметы сажей, которую по его указанию камердинер принес в бумажном кульке из кухонной плиты. Толку от применения новой науки неопытным ее адептом не было долго: кандидат на судебные должности вымазал руки и лицо, заляпал сажей свой дорогой костюм, но ни одного пригодного для идентификации пальцевого отпечатка не добыл. В конце концов следователю эти эксперименты надоели, и он заставил молодого человека писать протокол.

— Сейчас Иван Ильич, окно только проверю.

Письмоводитель стал мазать сажей деревянную раму.

На гладкой крашеной поверхности отчетливо проступили отпечатки пальцев.

— Иван Ильич! — радостно закричал письмоводитель.

Все сгрудились у окна, Слепнев тем временем мазал раму другой створки. Там тоже проявлялись папиллярные узоры.

— Теперь надобно все сфотографировать, а затем распечатать в натуральный размер, для чего положить рядом линейку. Есть у кого линейка?

— Разрешите! — К окну протискивался фотограф. — Сейчас все сделаем в лучшем виде.

— Иван Ильич! Я сниму отпечатки у прислуги, на раме могут быть и их следы. — Слепнев от возбуждения не мог устоять на месте.

— Снимайте, Михаил Алексеевич, снимайте. Только… кхм… надо и у убитой… да и у хозяина покойного…

Слепнев смутился и опустил глаза. Его выручил фотограф:

— Разрешите мне, ваше высокоблагородие, нас обучали.

Тараканов и Маслов, внимательно осмотревшие комнаты, теперь беседовали с прислугой.

Приехали два доктора. Один — вызванный приставом частный[10], другой — приглашенный Павлом семейный врач Тименевых. Брат очень беспокоился за здоровье младшей сестры, находившейся все время в странном, как бы бесчувственном состоянии. Она лежала неподвижно, с закрытыми глазами и как будто ничего не слышала.

При осмотре трупов было установлено, что Тименев убит ударом колюще-режущего предмета, каковым вполне мог быть и кинжал, в спину, несколько ниже шеи. По мнению врача, удар был нанесен так верно и такою сильною рукою, что Тименев умер, даже не успев вскрикнуть. Кроме этой раны у него было найдено еще две в левой передней части груди, но, по всей вероятности, он был уже мертв, когда их нанесли. Смерть Веры произошла от удушения. Постель покойной была в большом беспорядке, что говорило о том, что между убийцей и жертвой произошла борьба и убийца должен был обладать большой физической силой, раз смог удушить сильную молодую женщину, не дав ей закричать и позвать на помощь. Ран на ее теле не было.