Сыскная одиссея

— Михаил Алексеевич, а идите ко мне, в сыскную, должность надзирателя у меня вакантна. Впрочем, вам и моя должность подойдет, а я… Эх. Ведь это же на поверхности было! — в сердцах сказал Тараканов.

— Да. Преподал нам Михаил Алексеевич урок, и я, старый дурак, не догадался, — следователь вздохнул. — Но все же он мой ученик! В общем, Михаил Алексеевич сейчас допишет постановление о производстве обыска, получайте его и дуйте со своими орлами на Прямую. Посмотрите там все хорошенько! Даже если ничего не найдете, Алинского все равно доставьте ко мне.

— Иван Ильич, а мне можно с сыскными? — умоляюще попросил Слепнев.

— Конечно.

Алинские жили в одной из отдаленных, пустынных улиц на самом краю города. Дома в ней были деревянные, одноэтажные, большею частью очень ветхие, отделявшиеся один от другого длинными заборами. На улицу выходила дверь только одного дома — мелочной лавочки. Эта дверь была щедро украшена яркими рекламными объявлениями, преимущественно табачных фабрик. Двери же в остальные дома находились в глубине дворов, и на улицу из этих домов можно было попасть только через ворота. Появление извозчика на этой улице считалось событием довольно редким, а собственный экипаж, случайно туда забравшийся, производил всеобщую сенсацию. Весной и осенью, когда вообще все улицы российских городов, не только скромные и отдаленные, но большие и людные, покрываются обильной, непролазной грязью, кварталы Прямой превращались в неприступные крепости, окруженные непреодолимыми преградами в виде болот грязи и бесконечных луж — целых морей в миниатюре. Пробраться благополучно в дом или выбраться из него представлялось трудной, часто невозможною задачей. Нечего и говорить, что улица была девственна относительно мостовой.

Семья Алинских располагалась на дворе одного из домов, в старом деревянном флигеле, состоявшем из трех маленьких комнат и кухни.

Вся семья пила чай в гостиной. Прислугу Алинские не держали, поэтому дверь правоохранителям открыла дочка хозяйки, Елизавета. Тараканов и Маслов вошли в гостиную.

— Добрый день, господа, — поздоровалась Надежда Ивановна. — Чем обязана?

Тараканов откашлялся и оглянулся на дверь. «Где он там застрял!» — выругал он про себя Слепнева.

— Гм. Вынуждены произвести обыск.

— Что? Что случилось?

В гостиную наконец-то зашел Слепнев. Он поздоровался с матерью Алинского, вынул из новенького, прекрасной кожи портфеля постановление об обыске и протянул его вдове:

— Вынуждены обыскать ваш дом, Надежда Ивановна.

— Но почему? В чем я провинилась?

— Вы прочтите, в постановлении все указано.

Вдова нацепила на нос очки в металлической оправе и начала читать, безмолвно шевеля губами.

— Господи! Это какой-то бред. При чем здесь убийство Тименевых?

Сидевший за столом и все это время молчавший Алинский смертельно побледнел.

— Не могу знать. Приказ начальства произвести обыск. Желаете кого-нибудь пригласить понятыми, или нам самим искать? — сказал Слепнев.

Надежда Ивановна опустилась в кресло. Ей сделалось дурно. Елизавета поспешила налить из стоявшего на столе графина воды и подала стакан матери. Ее руки тоже тряслись.

— Господа, что вы собираетесь искать? — наконец-то подал голос Алинский.

— Тут указано: предметы, добытые преступным путем или имеющие на себе следы преступления. Окровавленную одежду, например, деньги и тому подобное, — пояснил Слепнев.

Алинский буквально затрясся:

— С чего вы взяли, что все это можно найти в нашем доме?

— Всеволод Андреевич, не горячитесь, — попытался Слепнев успокоить Алинского. — Я же сказал: мы мало чего знаем. Господин судебный следователь мне приказал, я с чинами полиции исполняю. У вас будет возможность с ним объясниться. А пока извольте соблюдать предусмотренные законом формальности. Добровольно выдать ничего не желаете?

— У нас ничего из того, что вы ищете, нет.

— Значит, не желаете. Тогда вынужден приступить к обыску. Осип Григорьевич, распорядитесь насчет понятых.

Искали недолго. В стоявшей в сенях корзине с грязным бельем, приготовленным для прачки, городовой Петрухин нашел манишку с бурыми пятнами, похожими на кровь.

— Ваша? — спросил Слепнев, предъявив находку Алинскому.

— Нет, не моя.

— А откуда же она здесь взялась?

— Понятия не имею. У меня другие манишки. Не так давно я купил две, одну действительно вчера бросил в грязное белье, а вторая должна быть на месте. Мама!

— Да, да. — Надежда Ивановна подошла к стоявшему в спальне сына комоду и выдвинула второй сверху ящик. Вот. — Она достала манишку.

Тараканов кивнул Петрухину. Тот прошел в сени, принес корзину в гостиную и вывалил ее содержимое на пол. Среди сорочек и другого нижнего белья нашлась и вторая манишка.

— Разберемся, — сказал Слепнев. — Всеволод Андреевич, вам надобно одеться и проехать с нами.