Сжигая мосты (СИ)

Однако эйфория от пополнения в семье прошла очень быстро. Белла отдавала всю себя маленькой дочери, которая так нуждалась в ней, а на меня уже не хватало ни сил, ни времени. К тому моменту я уже имел чёткий план по развитию собственного бизнеса и приступил к его исполнению, переведясь на заочную форму обучения и погрузившись в этот процесс с головой. Приходя вечером домой в нашу маленькую квартиру на окраине города, я был счастлив видеть свою крошечную дочь, и она, казалось, была рада меня видеть тоже.

Белла кормила малышку грудью и это умиляло меня, я радовался, что моя дочь получает самое лучшее в мире питание – молоко матери, но, признаться, я начал как-то по иному смотреть на тело своей жены и всё реже пытался добиться от Беллы близости. Это выглядело именно так, будто я пытался добиться секса. Я видел, что слишком уж затянувшаяся послеродовая депрессия, бессонные ночи и накопившаяся усталость убивают в моей жене хоть какое-то сексуальное желание, и она позволяла мне спасть с ней, будто бы делая одолжение. Я не чувствовал, что она хочет меня также, как хотела когда-то, хотя я хотел её по-прежнему. Порой мне даже казалось, что Белла отдаёт всю свою любовь Ренесми, а на меня у неё уже просто не хватает сил. Когда же у дочери начали прорезаться зубки, она и вовсе переселилась в нашу постель, потому что Белле было тяжело вставать по пятнадцать раз за ночь, чтобы приложить малышку к груди. Я был третьим лишним, плач дочери мешал мне высыпаться и я постепенно перебрался на диван в гостиной, но Беллу в тот момент это волновало меньше всего. Да и я считал, что это очередные временные трудности.

Ренесми быстро росла и развивалась, мой бизнес дал бурный старт и я полностью отдавался работе. На нашу с Беллой четвёртую годовщину свадьбы я, наконец, смог приобрести то, чего давно хотел – бриллиант к кольцу Беллы. Ренесми тогда почти исполнился год, и она уже начала ходить. Белла искренне обрадовалась подарку, хоть я и ощущал, что она не была в восторге от того, что я потратил столь ощутимую сумму на украшение. Мы уложили Ренесми спать, разлили по бокалам вино и молча пили его в гостиной.

— У меня для тебя есть ещё один подарок, — проговорил я, когда бутылка была опустошена на половину.

Белла удивлённо посмотрела на меня, кода я протянул ей маленький подарочный пакет с кружевным почти прозрачным женским бельём небесно-голубого цвета. Я увидел его за стеклом одного из магазинов торгового центра на манекене и мне очень захотелось посмотреть, как оно будет выглядеть на Белле. Надо признать, моя жена довольно быстро вернулась в былую форму и была всё такой же стройной, как и до беременности.

— Ты хочешь, чтобы я это надела? – недоверчиво переспросила Белла, натягивая между ладонями тонкую полоску стрингов.

— Хочу, — честно ответил я.

Взгляд Беллы, признаюсь, немного остудил мой пыл. Мне показалось, что ей не понравилась эта идея, она держала трусики так, словно они были вымазаны дерьмом и она боялась об него замараться.

— Ладно, — неуверенно промямлила моя жена, слегка пожимая плечами, и удалилась в ванную.

Наверное, в тот момент я понял, что рост моей сексуальности в геометрической прогрессии никак не совпадает с застопорившейся на месте сексуальности Беллы. Она, очевидно, стеснялась своего тела, стеснялась немного округлившихся бёдер и животика после родов, увеличившейся после кормления дочери груди, даже несмотря на то, что я не один раз говорил ей, что мне нравится её тело, нравится, что девчачья угловатость немного сгладилась после рождения ребёнка, придавая её стройному телу больше женственности. Мне не к чему было придраться, даже если бы я захотел, а я не хотел. Я любил Беллу, любил её стройное тело, любил ощущать его податливость под своими ладонями, но жена, судя по её поведению, не верила мне, продолжая комплексовать, а я не знал, как ещё можно убедить её в её же привлекательности.

Сидя на диване в ожидании появления Беллы из ванной, я понял, что все мои попытки раскрепостить эту зажатую женщину ни к чему не приводят и я остро ощущал тоскливое щемление в груди от понимания этого факта. Как я могу увидеть в ней больше сексуальности, если она настолько не уверена в себе, что не слышит или не хочет слышать меня. Для неё целая проблема одеть красивое вызывающее бельё. Я понял, что устал пытаться поднять самооценку своей жены, у меня на это не было ни сил ни желания. Мелькнула мысль купить ей беговую дорожку, чтобы она начала бегать, раз уж так не уверена в своём теле, и разгрузила, наконец, голову, но ведь подобный жест она расценила бы по-своему и не дай Бог ещё больше зациклилась на своей мнимой неидеальности.