Сжигая запреты

ТЁМА, ты самый лучший брат. И жена у тебя самая-самая!!! ЛИЗА, спасибо тебе за ВСЕ! Я твоя фанатка!!! Если я в этой жизни на кого-то и пытаюсь равняться, то только на тебя. С тобой я всегда чуточку лучше. ТЁМА, я же говорила, что ты, блин, везунчик по жизни! Вот не порть карму, пожалуйста, не выноси никому из-за меня мозг. Я вернусь, когда запланировала. А раньше ты меня все равно не найдешь. Чмоки?

АНЖ-НИКА, вы – две козы, скорее всего, даже не явитесь домой за эти десять дней и не прочувствуете моего отсутствия. А если и прочувствуете, только вздохнете с облегчением. Но это не значит, что можно трогать мои вещи!!! И мою радужную коллекцию туфель от Джимми Чу – особенно! Все)) Не ешьте, жопки, на ночь шоколад)) Чмоки?

Я вас всех очень-очень сильно-сильно ЛЮБЛЮ!!!

До скорой встречи! Вернусь с умопомрачительными новостями!

ЧАО?

Под сообщением, которое я оставляю в нашем семейном чате, буквально мгновенно появляются один за другим значки о прочтении. Представив лица своих родных, выплескиваю смехом волнение. В груди все клокочет от бурного восторга и сладкого предвкушения. После того, как я увидела своего малыша, во мне поселилось какое-то всепоглощающее ощущение счастья. Еще и Даня подгадал… Приключение, которое он подготовил, будоражит меня, и я ничего не могу с этим поделать. Сутки в состоянии волшебной эйфории.

Я, конечно, одергивала себя. Пыталась приглушить все эти эмоции. А потом вдруг подумала: «Да какого черта?! Разве недостаточно я настрадалась?». Я заслуживаю передышку. Мне нужно расслабиться. Хочу насладиться предстоящим отпуском по полной, каким бы одуряющим ни был сопровождающий все эти чувства мандраж.

«Никаких законов и правил, никакой морали и никаких, мать твою, долбаных запретов!» – провозгласил Шатохин.

Два голоса за! Мы вступаем в твою партию, Даниил Владиславович. Временно.

Папа, мама, Лиза – сразу три карандаша приходят в движение. Но Тёма, конечно же, оперативнее всех оказывается. Не успеваю даже заметить активности с его стороны, как в чат падает сообщение.

Артем *Чара* Чарушин: Стой на месте!

И сразу же за этим требовательным посланием на мой телефон поступает звонок.

Глядя на фотографию своего любимого красавчика-брата, отчетливо представляю, как он за каких-то восемь тысяч километров в нашем родном городе, подобно Зевсу, мечет в гневе молнии.

Черт возьми… Черт…

Содрогнувшись, быстро сворачиваю все приложения и отключаю мобильный.

Поднимаю взгляд на Даню и уже совсем по другим причинам взволнованно вздыхаю. Невзирая на мощное кондиционирование терминала, тело вспыхивает огнем.

– Все? – вскидывая бровь, закусывает верхнюю губу.

После этого мне уже не просто жарко становится. Я стремительно таю.

Сколько бы ни утверждала, что больше не та «долбаная малолетка», которую Шатохин одно время охотно использовал, своей откровенной сексуальностью он по-прежнему вызывает внутри меня цунами безумного трепета. Валить все на гормоны удобно, но по правде я уже испытываю беспокойство, что эти ощущения не побороть никогда. И самое страшное: ни с кем другим они не повторятся.

– Все.

Без колебаний, как изначально и договаривались, отдаю Дане телефон.

– А как же твой гребаный женишок? Ему ничего не напишешь?

Сам Никиту упоминает, и сам же злится. Не то чтобы меня реально задевало все, что он говорит, но я, естественно, не могу не подлить горючего в костер.

– Пф-ф, – с важным видом фыркаю. – Еще бы я при тебе с ним прощалась! Мы это сделали рано утром. С глазу на глаз, как и положено влюбленным.

Даня с силой стискивает челюсти и жестко тянет носом воздух. Поворачивая голову в сторону, прячет вспыхнувшее в глазах пламя за своими крутыми Прада. Всегда эта привычка раздражала, но сейчас особенно сильно ненавижу эти очки. Хоть и признать не могу, что желаю смотреть Шатохину прямо в душу, а бешусь, когда отгораживается.

– И что же ты ему сказала, Марин? С кем и зачем ты, мать твою, собираешься провести десять дней?

Он ставит мне шах и мат. Конец игры.

Нет… Нет… Нет…

Я была бы не я, если бы не сумела выкрутиться из самой невыгодной для себя ситуации.