Т-34. Крепость на колесах

— Есть вариант, — негромко сказал Хромов, хотя его, в общем-то, никто не спрашивал. И, когда к нему повернулись, спокойно пояснил: — Если немцы будут знать, что те, кто им нужен, рядом, но не здесь, им будет не до города.

План его был прост и банален. Немцы, конечно, те еще кадры, но здесь и сейчас у них сил кот наплакал. Все на фронте, пытаются развить наступление, темпы которого все больше отстают от заранее разработанных и высочайше утвержденных планов. Не зря они так рьяно формируют полицейские силы из местных предателей — явно пытаются освободить для передовой хоть сколько-то надежных солдат, пускай даже и не высшего сорта. То же и с техникой — нет ее здесь у них. Физически. Потери еще никто не отменял, не зря затрофеивают все, что можно. Так что в тылу в лучшем случае какое-то совершенно незначительное количество легких танков и бронетранспортеров. Что посовременнее тоже на фронте, и это радует.

Соответственно, и масштаб действий у фрицев будет невелик. Здесь их уделали уже дважды, а они не дураки. Оставить выходку безнаказанно не смогут, это некислый удар по имиджу, но и понимают, что лезть малыми силами — просто бездарно терять людей. Соответственно, народу они пришлют изрядно, и техники тоже, а сделать это можно лишь собрав все, что получится, из окрестных гарнизонов. Фактически оголить их. И единовременно нанести удар они смогут только в одном месте. А вот дальше становится уже интереснее.

Если они будут устраивать показательные акции в заштатном городишке, когда точно известно, что их обидчики потрошат эти самые ополовиненные гарнизоны, их не поймет собственное командование. Так что останется им гоняться за оперирующей в тылу бронегруппой, оставив город в покое, а там, со временем, все или забудется, или у местных останется как минимум больше времени на подготовку.

— Знаешь, — когда Сергей закончил говорить, Игнатьев усмехнулся. — По сути, ты предлагаешь сейчас подставиться. У нас техника далеко не вся пока на ходу, надо время на ремонт. Бросать ее, что ли? А раненые? Что с ними делать будем? Оставлять здесь, чтобы сдали, как Селиверстова?

— Не-а. Нам ведь надо не устраивать реальные погромы, а всего лишь хорошенько нашуметь. То есть вы идете на базу и делаете то, что запланировали, а я организую шоу. Для этого трофеев, что мы здесь взяли, хватит за глаза. Уведу фрицев подальше, потом брошу танки, благо это барахло не жалко, и вернусь. Вряд ли нанесу этим рейдом немцам серьезный урон, однако же ловить они нас будут совсем в другом месте.

— Это если получится, — задумчиво пощипал уже начавший зарастать щетиной подбородок Мартынов. — А если нет?

— Я возьму своих людей, подготовка у них что надо, и шансы разом повышаются. А еще мне нужен проводник из местных. Надеюсь, наш… гм… добрый знакомый сумеет это организовать?

Калмыков не задумываясь кивнул. Все правильно, ему предложили реальный выход из положения, и он схватился за него обеими руками. Неохота перед самой зимой в лес-то сбегать. Игнатьев вновь выдал усмешку:

— Серег, ты напоминаешь мне кошку. Знаешь, чем она отличается от собаки? Тем, что обиженная собака зарычит, а кошка мелко нагадит исподтишка.

— И, что характерно, останется жива. Разве что тапком прилетит, — в тон ему ответил Хромов. — И я уж постараюсь, чтобы вонь дошла аж до Берлина.

— Ты можешь, — без улыбки ответил экстремал. — Из любви к искусству и Гитлеру в тапки отольешь.

— О да! Посмотрю на них и выдам: Мамма-миа! Итальяно писсуаро!

— Ты можешь… Однако же риск, я считаю, запредельный.

— Не больший, чем оставаться здесь. Да и людей под монастырь неохота подводить.

— И все же…

— Слушай, хорош, а! Ты у нас сегодня прямо как драма Шекспира. Долгий, нудный, непонятный и с плохим концом.

— Чего-о?

— Нет-нет, прости, ты — словно теория относительности. Тоже хрен поймешь.

— Вот что, — хлопнул рукой по столу Мартынов. — Отставить треп. Карта есть? Только подробная.

— Есть, как не быть, — кивнул учитель.

— Давайте ее сюда. Мысль у нашего… лейтенанта вполне дельная. Вот только прежде, чем ее реализовывать, подумать надо. Хотя, Сергей, — тут он усмехнулся, — если все пройдет хорошо, можешь сверлить дырку для ордена.

— А если не хорошо?

— Ну, — Мартынов усмехнулся еще шире, — для этого случая дырка у тебя уже есть.

— Ну что, собрались? — Хромов уже ставшим привычным движением одернул гимнастерку и окинул своих людей оценивающим взглядом. Орлы, как есть орлы! И встречаться с ними на узенькой тропинке никакому фрицу не посоветуешь.

— Так точно, — отозвался Селиверстов, сверкая шикарными фингалами под обоими глазами и свежей дыркой на месте выбитого зуба. — Поели, покурили…

— И что вы только в этом находите?

— Да так, вредная привычка. Зависимость, можно сказать.

— Понятно. Но я, вообще-то, о еде.

Все расхохотались, даже Громов улыбнулся. Все же здесь любой бородатый анекдот смотрелся новинкой, автоматически превращая рассказчика в записного остряка. Махнув рукой, Сергей хмыкнул:

— А тебе вообще питаться скоро придется разве что святым духом, и то через трубочку.

— Это почему?

— Да всех зубов лишишься, Казанова ты наш.