Если для упёртых япономанов он заканчивается уверованием в незыблемую вековую формулу: все японцы – самураи, и умеют складывать оригами (варианты: гейши, бесстыдно торгующие собственным телом, трудоголики, поющие на работе гимны, и так далее по списку), после чего всё встаёт на свои места, то для многих всё оказывается гораздо сложнее. Возможно, тут сказываются издержки получения образования у педагогов, редко видевших в условиях советского государства страну своего предмета, представлявших её себе почти несбыточной мечтою и неосознанно передававших это отношение студентам.
Так или иначе, но те, кто разочаровался, сняв с японцев перманентную маску приветливых работяг, кто неправильно выбрал сферу применения своего таланта, кому элементарно не повезло, наконец, кто просто по-житейски, как муж с женой в советской ячейке общества, не сошёлся характером с японцами – те нередко пополняют ряды второй категории. Обилие молодёжи среди этих людей объясняется ещё и тем, что именно молодому поколению совершенно внезапно открылись недоступные в советские времена возможности, и на их плечи легли незнакомые доселе проблемы.
Сейчас в Японии можно жить годами, десятилетиями, практически не завися при этом от воли государства, чьим гражданином являешься, но и не находясь под его опекой. Они не боятся, что их по непонятным причинам отзовут из страны в 24 часа, но и не рассчитывают на оклад. Нашим в Японии (а их там более десяти тысяч) приходится выкручиваться самим, самостоятельно находя деньги, жильё, работу, общаясь с полицией и кредиторами, работодателями и бандитами. Их мировоззрение ориентировано на выживание, и Япония для них лишь перенаселённые человеческие джунгли, в которых они, к тому же, не всегда самые привилегированные обитатели. Они знают Страну корня солнца с изнанки, но знают блестяще!
Справедливости ради стоит отметить, что сама страна многим по-прежнему нравится – она слишком удобна и безопасна для проживания, чтобы не видеть этого. Особенно на контрастном фоне московской действительности. Один из старожилов молодёжной токийской тусовки сказал мне как-то, что на родине он чувствует себя как «на территории, временно оккупированной противником – кажется, что все хотят меня убить или хотя бы ограбить». Он же коротко и точно сформулировал своё, трансформировавшееся за много лет жизни в Токио, отношение к Японии: «Японию я люблю по-прежнему, а вот японцев…». Имидж Японии един только в России и только для непрофессионалов. Для остальных же существует ещё и имидж японцев, а это, поверьте, совсем другая история, тем более что, как писал Сергей Довлатов, «предисловие сильно затянулось»…
Александр Куланов, Москва, сентябрь 2003 г.
Наталья Бочкарёва, актриса (интервью 2004 года)
Весной 2004 года мне довелось лететь в Японию в одном самолёте с труппой «Табакерки». Наши артисты направлялись в театральный центр Тадаси Судзуки показывать «На дне». Тогда же в самолёте я познакомился с очаровательной Наташей Бочкарёвой – звездой десятка спектаклей этого театра и договорился встретиться с ней в Москве после возвращения. Судя по реакции на русских актрис летевших с нами японцев, Наталью в Японии ожидали большие приключения. И вот, мы встретились после возвращения.
– Наташа, расскажи, наконец, как всё прошло? – Ты был прав: японцы действительно начали удивляться нам ещё в самолёте, потому что их женщины очень тихие, незаметные, по крайней мере внешне. А когда мы с актрисой Галей Чуриловой с килограммами грима выходили со сцены и в таком виде шли в гостиницу – о, это зрелище многого стоит! Японцы на нас смотрели, как на инопланетян!