В офисе нарастал гул. О работе забыли. "Oсобей интересовал только один вопрос: что дальше? В южном крыле истошно завопил журналист-стажёр. Коллеги бросились на крик. Парень истекал кровью. Собралась толпа. Вызвали медиков. Стажёр испугался, что перекрытие выходов связанно с запретом мужского пола и всех мужских "oсобей казнят. Он пытался “спастись” и не нашёл лучшего способа, чем воспользоваться ножницами. Дежурный врач успокоил всех сочувствующих: несмотря на обилие крови, стажёру не удалось нанести себе серьёзных увечий. Горе-журналиста увезли в психлечебницу.
Давид думал о предстоящем медосмотре. Его ещё не объявили, но сомнений не оставалось. Он понимал: из телецентра не выбраться. Ему не позволят уйти с работы раньше теперь, когда выходы перекрыты. Сильная боль пронзила грудь. Его сердце просыпалось, он уже знал это ощущение. Оно всё ещё сокращалось с частотой не более пяти ударов в минуту, но этого было достаточно, чтобы обвинить "oсобь в причастности к Herz-терроризму. Он побежал в архив, запер двери, повесив снаружи табличку “Архивация и переучёт данных”. Снял защитные стикеры, сел перед "uСкрином и нажал на кнопку.
– …разум отказывается понять, как подобное вообще возможно в современном мире. В это сложно поверить, – ведущий новостей начитывает текст с осуждающей интонацией, вещая о том, что происходит на нейтральной территории бывшей Хоупландии. – С другой стороны, вот он её рассказ. "Uber!
На экране худая "oсобь женского пола с бледной кожей, жидкими выцветшими волосами и такими же прозрачными глазами. Вокруг неё скачут и кувыркаются несколько маленьких "oсобей.
– "Uber! Центр города, площадь Дружбы народов, горисполком… Это единственная площадь, куда, ну… можно согнать всех "oсобей, – захрипел голос женской "oсоби по фамилии Нышпяк. – На площади собрали нас, "oсобей женского пола. Потому что "oсобей мужского пола, ну… больше нет. Женских "oсобей – молодых и пожилого возраста. И всё. И ну… называется показательная казнь, – в кадре сосредоточенно-сострадающее лицо журналистки. – Взяли "oсобь мужского пола трёх лет, мальчика маленького в трусиках, в футболке и ну… как Иисуса, на доску объявлений прибили. Один прибивал, двое держали. И вот это всё на маминых глазах. Маму держали. И мама смотрела, – голос Нышпяк дрогнул, лицо искривилось, будто вот-вот покатятся градом слёзы, но пустые глаза остались сухими. – И вот это всё… как детёныш истекает кровью, крики, визги… И ну… ещё так взяли, вот сюда, – стукнула руками по своим бокам, – надрезы сделали! Угу. "Uber!
– "Uber! Ой, не показывайте на себе, плохая примета. "Uber! – профессионально взволновалась журналистка.
У Давида в груди закололо ещё сильнее, но дыхание уже выравнивалось, становилось менее глубоким. Чувствовал он себя паршиво. Из головы не выходила мысль о машине правосудия. Он усилил звук "uСкрина.
– "Uber! Шоб детёныш мучился… Там невозможно было. "Oсоби сознание теряли. И ну… А потом маму после того, как детёныш полтора часа мучился, умер, вот это всё происходило… И ну… А потом взяли маму, привязали до танка без сознания и по площади три круга провезли. А круг площади это… километра два. "Uber! – сглотнула "oсобь Нышпяк.
– "Uber! Вы смелая "oсобь. Вам, особенно после этого интервью, грозит большая опасность, правильно я понимаю? "Uber! – смотрит на неё "oсобь-журналистка, прищурив левый глаз.
– "Uber! Я как эта… Предатель родины. Я родом из Унгварской области. Мне же… моя мать сказала. Ну… Ты приедешь, я тебя сама расстреляю. И друзья обещали расстрелять. И ну… У меня две расстрельные статьи. Но я за себя не боюсь. Мне жалко маленьких "oсобей. "Uber!
– "Uber! Мы будем надеяться, что в скором времени "Uмперия освободит и остальные территории Хоупландии, чтобы спасти всех до единой "oсобей, которые сейчас страдают от неслыханной жестокости Herz-группировок и мечтают, чтобы ими овладел, пришёл на помощь Великий Вождь. "Uber! – отчеканила телеголова в кадре.
Чем дольше Давид поглощал новостной продукт, тем больше успокаивался, боль затихала. Его вскоре вообще перестало что-либо волновать. Кроме "Aфродиты, конечно. Давид непринуждённо смотрел в "uСкрин. Не то что не в силах оторвать от него взгляда или желая остановиться, нет. Он чувствовал невероятное удовольствие, наконец-то утоляя неуёмный голод.