Та, что будет моей

— Да уж действительно — доброе, — хихикнула она, нырнув с головой под одеяло. Он последовал ее примеру и обвил в темноте руками теплое после сна тело.

Он вдруг подумал о том, почему же раньше лишал себя удовольствия просыпаться рядом с женщиной? В этом определенно была своя прелесть. И тут же нашел ответ: потому что раньше не случалось в его жизни той, с кем это было бы удовольствием. Не было прежде женщины, чье лицо он хотел бы увидеть первым делом, проснувшись.

— Что ты делаешь? — прошептала она, в притворном ужасе снимая с себя его руки. — Там же… этот…

— Да и черт с ним.

— Хватило с меня и того, что он глазел на меня, пока я спала. Реалити-шоу на сегодня достаточно.

— Но…

— Не-ет, я в душ! — выбравшись из-под под одеяла, завернулась в него же словно гусеница в кокон и смешно перебирая ногами пошла в сторону ванной комнаты.

Строитель за окном проводил скрывающуюся девушку любопытным взглядом, но заметив как смотрит на него Вишневский, быстро вернулся к своей работе. А может, ему просто были малоинтересны мужчины в трусах.

Артур закинул руки за голову и вдруг ощутил себя неожиданно… счастливым. Да, именно счастливым. Он вдруг в полной мере прочувствовал, что это такое. Когда ты наполнен изнутри чем-то светлым и его в тебе столько много, что ты хочешь делиться им с окружающими. Когда кажется, что нет ничего невозможного: хочется что-то делать, творить, создавать, созидать. И не одному — с кем-то.

И начать нужно прямо сегодня, зачем тянуть. Идея пришла неожиданно, но сразу же укрепилась в нем настолько прочно, не оставляя ни единой прорехи для сомнений.

Усатый строитель проводил взглядом скрывающего следом за девушкой мужчину и понял, что самое интересное будет все-таки там, в ванной.

Кстати, не ошибся.

Часть 22

* * *

Это было прекрасное утро: легкое, чистое, свежее, со вкусом свежесваренного крепкого кофе и не менее крепких поцелуев мужчины, которого Аглая безмерно любила. Когда Артур привез ее сюда вчера вечером, она ощущала себя совсем по-другому. Какой-то растерянной, где-то даже несчастной. Он показывал ей свой новый дом, а она ходила по этим еще пустым комнатам и думала, что здесь он будет жить с кем-то, но не с ней. Демонстрация жилища выглядела едва ли не издевательством для израненного вечными сомнениями женского сердца. Она же не знала, что будет потом…

Предложение им с Валюшей перебраться сюда словно снег на голову, этого она совсем не ожидала. И даже сразу не поверила, что он говорит серьезно. Но потом… потом все сомнения ушли. Может, повлияли его слова, наполненные бескомпромиссной уверенностью, может, пара бокалов хорошего вина, но она позволила себе расслабиться. В кои-то веки разрешила себе ослабить тетиву внутреннего напряжения, которое, казалось, накапливалось в ней все эти годы.

Сказка иногда случается, хватит искать во всем подвох! Она как никто знала Артура и понимала, что такими словами он не стал бы раскидываться просто так. Если он пошел на этот крайне важный для него шаг, значит, все хорошо продумал.

Значит хочет, чтобы они были вместе. Ну или по крайней мере попробовали стать настоящей семьей. Это уже было для нее практически чудом.

Откинув верх у роскошного черного Феррари, они мчались по трассе, и Аглая думала, что едут они к ней домой, ведь именно это обсуждалось за импровизированным завтраком на недоделанной кухне под шум перфоратора. Но когда машина определенно точно свернула не в ту сторону, девушка сразу же ощутила подвох.

— И куда мы едем теперь? — перекрикивая ветер, обернулась на водителя.

Он как обычно был прекрасен, настолько, что она уже устала им восхищаться и махнула рукой, ибо от переизбытка чувств можно поехать умом. — Готовишь очередной сюрприз?

— Типа того, — он коротко обернулся на нее и улыбнулся, той самой улыбкой, за которую в Голливуде продали бы честь, право голоса и почку в придачу.

"Только не думай растекаться как желе", — запретила она самой себе, но… все равно растеклась, хотя по-прежнему не подавала виду.

Вишневский на самом деле был невероятно хорош собой. Наверное, в пропорциях золотого сечения его лицо не являлось идеалом, но в нем было все "то самое", на что ведутся женщины: высокие скулы, четко вылепленная линия челюсти, высокий лоб, густые темные волосы и глаза, которые в зависимости от освещения меняли свой цвет с орехового до практически черного.