Та, что гасит свет (сборник)

Через два года он со своей девушкой Светой случайно оказался в Клайпеде. Низкие цены, высокие сосны, свежайший воздух, вкуснейшие копченые свиные уши и приличное пиво поразили его. Как-то вечером они сидели на террасе пригородного ресторана – несколько этажей, музыка, отель рядом – просто чудо, пили пиво. Олег рассказал о своем приключении в Лондоне. Света посмеялась и назвала его кобелем, потом взяла обещание отправиться в Англию вместе. Вспомнились слова Джулиана Барнса: «Обманете вы себя или скажете чистую правду, если станете утверждать, что главные события вашей жизни были связаны, скорее, со сладостным замиранием сердца, нежели с каталогом сексуальных контактов, пусть даже число им тысяча три?»

Джулиан – конечно же с замиранием сердца.

Прощай, Лида.

А, впрочем, все, что ни делается, к лучшему…

Очки и линзы

В «Оптике» на Арсенальной улице девочки работали посменно – парами по два дня. Сегодня трудились Оля и Альбина. Мастер дольше пяти вечера не задерживался, и сразу после этого времени поток клиентов шел на убыль. Днем посетители могли проверить зрение, выбрать очки, заказать линзы, а вечером что? Да ничего. Только изредка звенел на входе колокольчик, извещая, что забрел очередной зевака посмотреть на оправы в витрине за стеклом («ух ты!») и на ценники под ними («фу ты!»).

Оля – стройная высокая девушка с выразительным взглядом и гладко зачесанными назад длинными волосами – училась на заочном. Хотела перевестись на очный и свое пребывание в «Оптике» рассматривала как временное. Альбина нигде не училась, просто работала, все какие-никакие деньги. Рыжеволосая, вся была как огонь: взгляд – огонь, движения – огонь, ну и цвет волос соответственно…

Когда клиентов было мало и стояла хорошая погода, они по очереди выбегали на крыльцо покурить. Но нынешний март был странным для Воронежа – до сих пор лежал снег, днем температура была плюсовая, шел дождь вперемешку с мокрым снегом, к вечеру столбик термометра опускался ниже нуля, и следы на снегу, оставленные бодрыми пешеходами, превращались в обледенелые ямки под названием «эй, прохожий, давай-ка, сломай ногу». Воронеж – не Москва, гастарбайтеров здесь не бывает, ну и понятно, что лед счищать некому. Да ладно, скоро апрель, само растает. В сумерках появлялся холодный пронизывающий ветер, так что черт с ним, с курением, лучше поболтать – кто из подружек с кем, когда. Можно еще полистать журнал или обсудить какую-нибудь телепередачу – темы всегда найдутся.

Однажды звякнул колокольчик и в помещение ввалился мокрый гражданин, которого Оля сразу окрестила «несуразный», а Альбина – «блин, ходят тут всякие». Вид посетитель и правда имел странноватый: на нем был пуховик, здорово под дождем намокший, но расстегнутый нараспашку. Под ним угадывался серый костюм, рубашка была с ярким галстуком, но обулся гражданин зачем-то в белые кроссовки с красными полосками («Белые! Это в такую-то грязищу!» – мелькнула мысль у Альбины), а на затылке чудом держалась, явно не по размеру, красная мокрая спортивная шапочка с огромной черной эмблемой «Nike» («Восемьдесят рублей, городской рынок», – подумала Оля).

Гражданин был то ли выпивший, то ли с похмелья, выглядел он явно возбужденно и говорил слишком быстро. Альбина и Оля таких клиентов не любили и всегда старались побыстрее от них отделаться.

– Здрасьте! – с порога прокричал странный человек.

– Здравствуйте. Что вы хотите? – строго спросила Альбина.

– Э-э, линзы… Линзы одноразовые, тьфу ты, однодневные. Минус два семьдесят пять, какие-нибудь «Джонсон и Джонсон» есть?

– Сейчас посмотрим, – ответила Оля и стала выдвигать полочки шкафа. – Вам сколько пар?

– Одну!

– Одну? – усмехнулась Альбина. – И надолго же вам их хватит?

– Да мне перебиться на вечер, – затараторил гражданин. – Завтра у офиса куплю такие, знаете, на месяц.

– На месяц и у нас есть, – заметила Оля.

– Ага! – торжествующе засмеялся покупатель. – А сколько они у вас стоят?

– Сейчас посмотрю по базе. – Оля взглянула на монитор. – Четыреста восемьдесят рублей.

– Ну вот. А там – триста!

– Велика разница, – пробормотала Альбина. – Шестьдесят рублей за однодневные, будьте добры. И постарайтесь без сдачи.

– Пожалуйста, пожалуйста, – заспешил гражданин и, порывшись по всем карманам, вынул несколько мятых десятирублевок. – Хотя, – неожиданно заметил он, – линзы – это издевательство над глазами. Это ковыряние пальцами под веками, растворы, капли… Уж если выпала судьба родиться очкариком, надо носить очки.

– Тут я с вами согласна, – произнесла Оля. – А что же не носите? Вон у нас какой выбор. – И она указала на стеллажи.

– Эх, да разве это очки, – протянул посетитель.

Альбина чуть не подпрыгнула от возмущения:

– Да? У вас есть лучше?