Та, что гасит свет (сборник)

– В том-то и дело, что нету! Злой рок витает надо мной! Вот уж последние были! Оправа – безободковые Girard-Perregaux, линзы – минус два семьдесят пять, левая с цилиндриком – у меня астигматизм – наклон шестьдесят градусов, правая – наклон сто двадцать пять градусов, французские, серый фотохром, антиблик, антинапыление… Но двадцать седьмого декабря на предновогоднем корпоративе выпил я лишнего, а когда приехал домой, выяснил, что забыл ключи на рабочем столе. Неважное состояние организма не позволяло совершить обратный путь, и я прилег на лестнице, чтобы собраться с силами. А очки, понимаете, вещь хрупкая, и потому положил я их не в карман, а на подоконник. Через пару часов, когда необходимые силы накопились и я проснулся, очки обнаружены не были – видимо, проходившие мимо соседи приметили так нужную им в хозяйстве вещь – ну, дужками там землю в цветочных горшках ковырять или еще что – русский народ сообразительный. Так я своих Girard-Perregaux и лишился. Но что я клевещу именно на русских – простой люд, знаете ли, он везде одинаков. В апреле две тысячи пятого года довелось мне пребывать в отеле Hilton, что в городе Антверпене, стране Бельгии. Выполнив так называемые «дела», мы с коллегой немного выпили, и я заснул. А проснувшись, решил, что парочка крошечных бутылочек виски из мини-бара не смогут полностью вернуть мне бодрость и свежесть, поэтому я решил навестить своего товарища по командировке, жившего этажом ниже. Отель был устроен по-дурацки, и до лифта нужно было топать аж в другой конец коридора. С координацией же у меня был непорядок, поэтому я решил наплевать на изыски неизвестного мне архитектора и спуститься по лестнице через так называемый «пожарный выход» – дверь была рядом с моим номером. Обуться, несмотря на все усилия, мне не удалось – пластиковые ложки не очень помогают, – поэтому я просто накинул куртку, нацепил на нос Rodenstock из белого золота и был готов спуститься на один этаж.

– И что дальше? – Альбине уже стало интересно, она даже подперла подбородок кулачком, уперев локоть в стойку.

– Дальше? А что дальше? Буржуи – они умные, выход-то – пожарный, поэтому, если ты попал на лестницу, изнутри дверь ни на один этаж не откроешь. Да оно и понятно – вдруг пожар, паника, так все и кинутся вниз до самого нулевого уровня. Я же был на шестом этаже, товарищ – на пятом. Постучался я, постучался в закрытую дверь, да и устал. Идти на первый, поверьте, было выше моих сил. Поэтому я решил прилечь прямо здесь, чтобы этих самых сил набраться. А «пожарный выход» в Hilton – это вам, поверьте, не лестница в заплеванной воронежской многоэтажке – мягкий ковролин, тепло, уютно… Но результат тот же самый – золотые очки, пусть и не Lotos, но полторы тысячи евро, тем не менее пропали, плюс ручка Mont Blanc в придачу.

– Не везет вам с выпивкой, – заметила Оля.

– Не то слово! Не то слово! Boucheron с коричневым фотохромом утоплен в Средиземном море во время падения с водного мотоцикла, естественно, в нетрезвом состоянии. Безободковый стальной Alfred Dunhill разбит метким ударом лица об обледенелый сугроб в ночь на первое января две тысячи шестого года в Москве на Мичуринском проспекте, в аналогичном состоянии Rodenstock с костяными дужками погиб от соприкосновения лица с бетонными ступеньками крыльца собственного дома в августе две тысячи восьмого года. До сих пор одна дужка у меня валяется, где вторая – ума не приложу. Flair, не бог весть какие дорогие, но очень изящные, были ласково, заботливо вложены в кармашек переднего сиденья мадридского такси, да там и оставлены. Наконец гордость моя – Alain Mikli – были реквизированы на Новом Арбате блюстителями порядка, которые, заметив подвыпившего гражданина, ловящего такси, с радостью предложили его подвезти до нужного места. Но по дороге сняли еще хронограф Ebel, запонки Dupont и вытащили из карманов портмоне Mont Blanc и телефон Sony Ericsson.

– Неужели они так могут! – выдохнула Оля.

– Конечно могут, – повел плечами посетитель. – Главное, паспорт выкинули в окно и через сто метров остановились. Знали же, что паспорт важнее всего, и я пойду его искать.

– Нашли?

– Нашел. Только радости от этого мало. Еще были Porsche Design, испарившиеся в Барвихе в отделении милиции, – вот исчезли, сеанс магии, и все! Ну а просто раздавленных – это когда вечером на пол у постели кладешь, а утром вскакиваешь и сразу на оправу «хрясть!» – такие случаи вообще можно не считать. Еще бывшая жена во время ссор выбрасывала очки в окно – знала, без «глаз» мне тяжело, но тут уж я почти всегда их находил.

– Ну а сейчас почему очки не купите? – спросила Альбина.