Та, что стала Солнцем

За его спиной Ма видела другие фигуры, тонущие в темноте. Стражники. Чжу раньше никогда не заботилась об охране, она считала, что мало интересует кого бы то ни было. Но теперь Сияющий Князь у нее, и это все изменило. Она видела, что Сюй Да смотрит на нее теплым взглядом, хотя он и сохранял положенную почтительность.

– Я позабочусь о вашей безопасности, поэтому прошу вас, отдыхайте. Командир придет, когда сможет.

Сияющий Князь вошел в комнату. Сюй Да закрыл дверь, и Ма услышала, как он отдает распоряжения снаружи. В ответ зашаркали сапоги стражников. Они охраняли ценное имущество, не человека. Впервые Ма внимательно посмотрела на Сияющего Князя. При тусклом свете из окна его лицо с круглыми щечками приобрело неземной облик бодхисатвы: безмятежный и далекий. Кожа Ма покрылась мурашками. Он был похож на того, кто помнит все свои прошлые жизни: десять тысяч лет или больше непрерывной истории. Как можно вынести всю эту боль и страдания? Даже в одной этой жизни он наверняка видел слишком много при Первом министре.

Ма нашла щипцы и горшочек с углями для зажигания лампы. Когда она доставала из него уголек, Сияющий Князь выглянул в окно и заметил:

– Сегодня ночью так много призраков.

Ma подскочила и выронила уголек. Слышать, как он говорит, было так же страшно, как если бы статуя наклонилась и дотронулась до нее, когда она преклонила перед ней колени.

– Что?

– Они пришли посмотреть на церемонию. Холодный палец ужаса прошелся по спине Ма. Она представила себе пространство между сценой и толпой, наполненное призраками: их голодные глаза уставились на Чжу, охваченную огнем.

Потусторонний взгляд Сияющего Князя снова вернулся к Ма. Будто понимая, какой вопрос вертится у нее на языке, он сказал:

– Те, кто владеет Мандатом Небес, больше других настроены на те струны, которые соединяют все вещи и образуют узор Вселенной. – Взрослые слова из уст ребенка. – Мертвые, ожидающие нового рождения, являются не менее важной частью этого узора, чем живые. Мы видим мир духов так же ясно, как и мир людей.

«Мы». Должно быть, он имеет в виду себя и императора, но потрясенная Ма вспомнила то, что раньше считала сном, и поэтому не приняла всерьез. Голос Чжу, прерывистый и искаженный лихорадкой: «Я вижу, как они приходят».

Ма не смогла справиться с тем, что это значит; это было слишком для нее. Она чувствовала себя так, словно смотрит на солнце. Чтобы не думать об этом, она занялась щипцами, и ей удалось зажечь лампу. Аромат разогретого масла смешивался с запахом гари и серы погасших фейерверков с улицы. Ребенок наблюдал, как она закрыла крышкой горшок с углями и поставила его под стол. Тем же тоном непринужденной беседы, каким только что говорил о вещах, запредельных для понимания обычного человека, он сказал:

– Лю Футон никогда не стал бы правителем.

Ма замерла. Если то, что он сказал, правда и он видит схему мира, может ли он читать их судьбы так же легко, как другие читают книгу? Она с тревогой спросила:

– Тогда кто? Чжу Чонба?

Тут ее накрыло дурное предчувствие, и она передумала:

– Не отвечайте на этот вопрос. Я не хочу знать. Сияющий Принц внимательно посмотрел на нее:

– В сердце даже самого блестящего будущего, если его страстно желать, таится страдание.

Огонек только что зажженной Ма лампы съежился и стал синим, а потом утонул в лужице масла. Причина была только в том, что фитиль оказался слишком коротким, но когда она смотрела на струйку дыма, поднимающуюся в темноте, все волоски на ее руках встали дыбом. Она увидела лица всех, кого она любила и потеряла. Сколько еще страдания можно вынести?

Поскольку ей больше ничего не оставалось делать, она уложила ребенка в постель и сама легла рядом с ним. Когда ей показалось, что он уснул, она посмотрела на него. Она с удивлением увидела, что его безмятежное лицо превратилось в совершенно обычное, милое лицо спящего ребенка. Ма смотрела на его круглые щечки и полуоткрытый ротик и неожиданно ощутила прилив нежности. Она забыла, что, несмотря на то что он бодхисатва, он все равно ребенок.

Она не поняла, что уснула, но потом кто-то склонился над ней в темноте.

– Подвинься, – сказала Чжу. Ее знакомый голос накрыл Ма, как теплое одеяло. – Разве для меня нет места? Вы вдвоем заняли всю кровать.

Ма проснулась, когда дневной свет проникал сквозь оконную бумагу. Сияющий Князь, похожий на обычного ребенка, все еще спал на ее стороне кровати. С другой стороны лежала спящая Чжу, положив голову на плечо Ма. В какой-то момент по пути из Бяньляна она перестала брить голову. Густая отросшая щетка волос придавала ей удивительно юный вид. Кончики волос мягко взъерошились под пальцами Ма. Она еще раз погладила их, это ощущение убаюкивало. Она лежала между этими двумя доверчивыми телами, и острые края мира казались ей теплыми и округлыми.

– М-м-м, – промычала Чжу. – Кажется, так меня никто не гладил раньше. – Она приподнялась и потерлась головой о пальцы Ма. – Это приятно. Когда волосы отрастут, тебе придется делать на моей голове узел. – Ее обрубок, заново перевязанный, лежал поверх одеяла.