Та, далекая весна

— Мы с мужиками словом перекинулись, и, выходит, нужно ответ держать, — обратился Кузьма к Полозову. — Нас тут попрекнул тот, что из Чеки, — Пазухин. И правильно попрекнул. Мирволили мы, значит, кулакам да бандитам. И не то чтобы поддержку оказывали, а просто по норам своим сидели. Дескать, моя хата с краю. А гляди-ка, мальчишки и те наперед нас разобрались, что к чему. Да и в покаяние сказать — не больно еще мужики в Советскую власть верили. Землю, конечно, дали, а хлеб под метелку забирали. Это понятно: у самого трое в армии — кормить их надо. А только с хлебом мужику расставаться тяжелее, чем с душой. Теперь все видят: власть за мужика стоит — новый налог ее крепость показывает. И вот вам, товарищ Полозов, наше мужицкое слово: что было, то было, а только теперь мы Советской власти полная опора и большевикам, стало быть, полное доверие высказываем.

Тихо стояли мужики. Уважали Мешалкина за трудолюбие, за справедливость. И говорил он то, что хотели бы сказать многие из собравшихся.

А Полозов крепко пожал Кузьме руку и просто сказал:

— Спасибо на добром слове, товарищ Мешалкин.

Выборы председателя Совета тоже прошли без обычного шума, когда чуть ли не стенка на стенку шли мужики. Конечно, главное здесь было в том, что не стояли в первом ряду сельские толстосумы, а их подпевалы не решались голоса подать — знали: не поддержат их теперь мужики.

Полозов предложил:

— Уездный комитет РКП рекомендует избрать председателем Совета села Крутогорки Сергунова Александра Матвеевича.

— Правильно! В самую точку! Саня Сергунов порядок наведет! — не выдержал роли председателя Говорок. — Как считаете, мужики?

Сход загудел:

— Давай Сергунова!

— Желаем Сергунова!

— Саньку в председатели!

— Тогда кто за Сергунова — подымай руку! — зычно крикнул Говорок.

Выбрали Саню Сергунова председателем Крутогорского сельсовета, заместителем — Кузьму Мешалкина.

Недели через две после ликвидации банды в село опять приехал Стрельцов. Приехал ради них. Они — Иван, Колька, Федя, Степан и Семен — собрались в сельсовете настроенные торжественно, взволнованные.

Стрельцов немного оправился после бандитских побоев, и все-таки смуглое лицо сильно побледнело, а черные глаза глубоко запали и, казалось, сверкают ярче, еще возбужденнее.

— Товарищи! — начал Стрельцов, и в голосе его прозвучала торжественная значительность. — Уездный комитет комсомола рассмотрел ваши заявления и постановил: Бойцова Ивана, Говоркова Николая, Федотова Федора, Кальнова Степана, Уздечкина Семена принять в члены Российского Коммунистического Союза Молодежи и утвердить в селе Крутогорка ячейку РКСМ.

Стрельцов помолчал, требовательно и сурово из-под сведенных в одну линию черных бровей посмотрел каждому в глаза, словно еще раз прикинул: а на что способны эти ребята, теперь уже комсомольцы?

— Вы, друзья, делом доказали, что честно служите победе коммунизма и можете быть членами боевого комсомола. Но с комсомольцев и спрашивается больше — вас немного и вы у всех на виду. Быть комсомольцами — значит отдавать все силы борьбе за мировую революцию. Где бы комсомолец ни жил, он обязан каждый шаг связывать с борьбой рабочего класса, каждый день он должен практически помогать построению коммунизма. И в этой борьбе нельзя жалеть ни сил, ни самой жизни.

Лицо Стрельцова осветила добрая улыбка, разошлись сурово сдвинутые брови.

— Вручить вам комсомольские билеты и провести первое собрание укомол поручил мне. Это, наверное, потому, что с вашим селом я кровью связан: дважды бандиты здесь мне кровь пускали.

Стрельцов развернул небольшой бумажный сверточек.

— Бойцов Иван!

Иван, побледнев от волнения, встал и шагнул к столу.

Стрельцов протянул ему листок плотной розовой бумаги, сложенный вдвое.

Наверху напечатано:

Российский Коммунистический Союз Молодежи.

На другой строке чернилами вписано:

Ф. И. О. — Бойцов Иван Петрович.

Время вступления — июнь 1921 года.

Стрельцов крепко пожал Ивану руку:

— Ну, Иван, так держать и дальше! Держать и не отступать, не сдаваться до конца жизни. Храни свой билет — он для тебя как крылья. Крылья Икара…

Первое собрание крутогорских комсомольцев избрало секретарем ячейки Ивана Бойцова.

Солнце закатилось. Там, где оно спряталось, огнем пылали мелкие облачка. С другой стороны небосклона выползала луна. Была она большая, красная, прикрытая пыльным туманом, что скопился в воздухе за знойный, сухой день.

И на завтра все обещало такой же жаркий день с иссушающим ветром.

Стрельцов сидел на верхней ступеньке крыльца, новые члены комсомола — вокруг него. Это не было очередным собранием. Просто Стрельцов решил заночевать в Крутогорке, Иван зазвал его к себе, и сейчас они собрались просто так, поговорить.