Та, которая покупает

— Ты уже все распланировала, — догадался он.

Ей показалось, что в его голосе сквозили саркастические нотки.

— Да, я люблю все рассчитывать наперед, — попыталась защищаться Уэсли. — Мне нравится понимать, в каком направлении я двигаюсь.

Пару секунд Дункан обдумывал ее слова:

— В Уортоне программа гораздо лучше.

При этих словах ее бросило в жар и она сильно сжала кулак.

— Мне не хотелось в Уортон. Меня всегда привлекала учеба в Бостоне, — соврала Уэсли.

По глазам Дункана она поняла, что он не поверил ни единому ее слову.

— Тебе нужно поговорить с Перлом Мартином. Он учился в Уортоне. Сейчас работает в «Голдман Сакс».

— Дункан, большое спасибо за то, что стараешься помочь. Но я не нуждаюсь в советах, что и как я должна делать. Программа в Бостоне меня полностью устраивает.

«И, кроме того, в Уортон меня не приняли». Но она никогда не призналась бы ему в этом.

Он пожал плечами:

— Что ты заводишься? Нет так нет.

Она только фыркнула в ответ.

— А вот и снова я! — раздался голос Уильяма у нее за спиной.

Она была готова обнять его. Он посмотрел на нее, потом перевел вопросительный взгляд на Дункана и отдал ему ключи от машины. Уильям понял: что-то происходит.

— Кто-нибудь уже показал тебе поместье? — спросил Дункан.

— Вообще-то нет, — ответила Уэсли, ругая на чем свет стоит Лану, которая по-прежнему не появлялась.

У Дункана зазвонил мобильный телефон.

— Извини. Нужно ответить. Был рад познакомиться, — Он протянул руку Уэсли, крепко пожал ее и размашисто зашагал прочь.

— Могу провести для тебя экскурсию, если хочешь, — предложил Уильям.

Через минуту они направились на другую сторону владений Ланиных родителей. У бассейна было всего несколько человек. Осень только недавно сменила лето, и погода стояла необычайно теплая. Бассейн уже накрыли, но лежаки и тенты от «Санбрелла» еще не убрали.

— Как здесь прекрасно! — сказала она Уильяму.

Родители Ланы купили этот дом, когда она родилась. Один из домов, которыми семья владела на острове. Один из самых новых, больших и современных. Дом внутри напоминал французское шале, а снаружи, благодаря обшивке специально состаренными досками, смотрелся законченным образчиком новоанглийского стиля. Элинор обожала шторы из тафты, цветы, хрустальные люстры и фарфоровые статуэтки. Выглядело мило, но Уэсли такой стиль не очень нравился. Вот территория вокруг дома была действительно потрясающе красивой. Дом находился чуть поодаль от пляжа, рядом с ним располагался большой бассейн, а еще сохранились великолепные старые деревья. Вдобавок садовник Элинор, к зависти соседей, разбил перед парадным входом великолепный цветник.

— Да, неплохо, — улыбнулся в ответ Уильям.

— Неплохо, и все? Мне кажется, место заслуживает более высокой оценки.

— Я люблю большие города, — ответил он. — Предпочитаю флоре и фауне стекло и бетон.

— Гм. Интересно, как это тебя характеризует?

«Что ж, — подумала она, — довольно жалкий способ заигрывать с мужчиной, но другого оружия в моем арсенале нет».

Он промолчал в ответ, но она заметила улыбку на его губах.

— Хорошо, а как характеризует тебя любовь к Би Смит?

— Би Смит? — ужаснулась она. — Она мне совсем не нравится. Я люблю красиво декорированные дома, но я не из тех женщин.

— А-а-а, ясно. Тогда тебе больше по душе Марта Стюарт? Предпочтешь отдать всю работу по декорированию дома на откуп дизайнерам и будешь наслаждаться конечным результатом, — подтрунивал он.

Она в шутку закатила глаза. «О чем мы разговариваем? — думала она. — Возможно, мне стоило бы попытаться произвести на него впечатление рассуждениями об искусстве, геополитике и состоянии дел на фондовой бирже». Но разговоры ни о чем, казалось, не надоедали ему.

Он продолжал набирать очки. Тоже вырос в городе, Роксбери, позднее родители перебрались в Рэндолф, расположенный примерно в пятнадцати километрах от Бостона. У обоих родители приехали с Карибских островов. До сегодняшнего дня ей ни разу не приходилось встречать спортивных парней, столь серьезно увлеченных чем-то еще кроме спорта. Он рассказывал ей о старых зданиях и архитектуре — и об американском футболе, — как будто других вещей на свете не существовало. Она еле удержалась, чтобы не рассмеяться, когда он стал вспоминать свою первую поездку в Рим с итало-английским словарем и сотней долларов в кармане. Можно было подумать, он расписывает перед ней райские кущи — с таким знанием дела он описывал старинные здания, культуру, людей и образ жизни Старого Света.

— Уэсли, ты непременно должна там побывать. Непременно.

Чем с большим воодушевлением он говорил, тем сильнее проявлялся его акцент. И ей это нравилось.

— Наверное, я тебя утомил? — поинтересовался он, закончив свой красочный рассказ о Колизее.

— Нет, что ты, совсем нет. Мне очень нравится слушать обо всех местах, где ты побывал. Жаль, что я сама так мало путешествовала.