Та, которая покупает

«Осталось шесть с половиной километров», — подсчитала Уэсли. Она чувствовала себя превосходно. Еще недавно она еле-еле плелась, но вот открылось второе дыхание, а она даже не заметила, когда это случилось. Она мельком посмотрела на Шерри.

«Все-таки хорошо, что я ее встретила, — подумала она, — хоть она и любит совать нос в чужие дела».

— Не знаю. Просто он такой человек. Не хочет говорить о своих проблемах. Часто бывает на ножах со своим семейством. Уверена, как только мы станем ближе, он будет больше доверять мне и раскроется.

— Хм… — протянула Шерри. — Уверена, ты права.

— А что у тебя? — поинтересовалась в свою очередь Уэсли. — Кто мужчина твоей жизни?

Шерри громко рассмеялась:

— Это Иисус.

Уэсли простонала про себя.

— Я посвятила жизнь Господу. Перед тобой человек, не понаслышке знающий, что такое боль, ложь, измена, оскорбления и унижения. Я прошла через них и не хочу возвращаться. Теперь в моей жизни есть место только тем отношениям, от которых не надо ждать разочарования. Именно такие отношения связывают меня с Господом и полностью устраивают.

Уэсли вновь не нашлась что сказать в ответ на откровенность Шерри. Или на ее мудрость? Она не знала. Шерри очень красивая. «Красивее меня», — подумала Уэсли. Волосы Шерри были заплетены в длинные тонкие косички, спортивный костюм выгодно подчеркивал почти совершенное атлетическое телосложение.

«Тогда почему она ни с кем не встречается и как получилось, что с ней произошли все эти ужасные вещи, о которых она говорит? Похоже, ей причинили сильную боль и сейчас она нашла утешение и поддержку, нет, точнее, прячется в церкви. — Уэсли стало жаль ее. — Зря она хоронит себя раньше времени, не нужно сдаваться так быстро. Хорошие мужчины еще не перевелись. Вот и я нашла одного».

Уэсли рассмеялась. А потом стала подпевать. Вокруг бежали люди.

— Эй, классная песня! — поприветствовал их пробегающий мимо парень.

— Точно. Молодцы, у вас еще хватает сил петь, и это после тридцати девяти с половиной километров, — пропыхтел пожилой человек.

— Мы бежим с отличным результатом, — сказала Уэсли, посмотрев на часы.

У нее все болело. Ноги уже больше не резиновые, а словно налились свинцом. Но на сердце было легко. Шерри улыбалась.

— Я помолилась, — сказала она.

— О чем? — удивилась Уэсли.

— Я помолилась за нас, — повторила Шерри.

«Со мной этот номер не пройдет», — решила Уэсли.

Они перестали разговаривать, увидев отметку «сорок километров».

И побежали быстрее. У Уэсли сердце колотилось как бешеное, ноги отказывались слушаться. Она понимала, Шерри чувствует себя не лучше. Вновь взглянула на часы. Надо пробежать дистанцию так, чтобы в запасе оставалось время. Впереди еще метров восемьсот, а стартовали они три часа двадцать минут назад. Хотелось прыгать и кричать от радости: вот она, победа! Но не было сил.

Она повернула голову: Шерри рядом не было. Она обернулась: Шерри отстала на несколько метров.

— Шерри, ты в порядке?

Шерри выглядела ужасно.

— Не знаю. У меня такое чувство, что ноги сейчас отвалятся.

Казалось, она может остановиться в любую минуту. По лицу стекали крупные капли пота, с каждым шагом она сбавляла скорость.

Уэсли тоже притормозила.

— Не останавливайся, Шерри. Мы почти у финиша.

— Нет, беги без меня. Тебе нужно уложиться во время.

— У меня в запасе еще куча времени.

Они бежали так медленно, что даже перешедшие на спортивную ходьбу обгоняли их.

Уэсли вытащила из-под спортивного пояса бутылку «Гаторейда» и протянула Шерри.

— Шерри, помнишь песню? — пыталась подбодрить Уэсли свою новую знакомую, пока та пила.

Шерри кивнула. Но она по-прежнему отказывалась бежать и хотела перейти на ходьбу.

— Хорошо. Теперь моя очередь помолиться за нас, — не оставляла своих попыток Уэсли.

Ей самой не верилось, что она произнесла эти слова. «Все, что угодно, лишь бы добежать до финиша!»

Она схватила Шерри за руку:

— Боже, я молюсь за мою подругу Шерри. Она устала, но ей во что бы то ни стало нужно добежать до финиша. Я прошу тебя, Боже, дать ей еще немного сил пробежать остаток пути. Гм… Спасибо. Аминь.

Она посмотрела на Шерри. Та улыбнулась. А потом засмеялась.

— Это было совсем неплохо, — похвалила она Уэсли.

И они дружно захохотали. В последнее время Уэсли не молилась. Набожность — первое, что она потеряла, покинув родной дом и отправившись учиться в колледж. После семнадцати лет жизни по указке родителей она устремилась к долгожданной свободе — и Эванстон стал для нее землей обетованной.

Казалось, они тащились, переходя с бега на шаг и обратно, еще целую вечность. Толпа людей вдоль дороги становилась все больше и громогласнее. Зрители изо всех сил приветствовали и подбадривали марафонцев, оглушительно гремело низкопробное техно, а ведущий выкрикивал имена.

— Мы у финиша! Мы у финиша! — Уэсли вдруг забыла о боли, своей и Шерри.

— Да! — пронзительно крикнула Шерри.

И Шерри изо всех сил рванула вперед. Сперва застигнутая врасплох таким развитием событий, Уэсли собрала волю в кулак и тоже ринулась к финишной прямой. Она была совсем близко — рукой подать.