Та, которой не стало. Волчицы. Куклы

Равинель часто ездит ночью. Это ему нравится. Ты один. На полном ходу врезаешься в темноту, вспарываемую светом фар. Не нужно притормаживать, когда проезжаешь деревни. Фары причудливо освещают ленту дороги, которая походит на подернутый рябью канал. Возникает впечатление, что мчишься на моторной лодке. И вдруг проваливаешься вниз, как на американских горках. Мимо с головокружительной быстротой проносятся белые столбики, обозначающие повороты, — они сверкают катафотами, как бриллиантами. Ты рулишь, как бы управляя всей этой завораживающей феерией; становишься волшебником, который, касаясь своей магической палочкой чего-то бесформенного за расплывчатым горизонтом, высекает снопы искр, зажигает гирлянды огней, россыпи звезд, целые солнца. Ты отдаешься мечтам, как бы покидая свое тело. Представляешь себя неприкаянной душой, блуждающей в этом уснувшем мире. Улицы, луга, церкви, железнодорожные станции беззвучно проносятся мимо и исчезают в темноте. А может, их и не было вовсе? Ты — властелин вещей! Стоит прижать акселератор, и уже не видно ничего, кроме волнообразных горизонтальных линий, которые со свистом проносятся за стеклами автомобиля, как стенки туннеля. А если приподнять с педали затекшую от напряжения ногу, декорации тут же меняются, хотя и остаются какими-то нереальными. Перед глазами бежит вереница картин; отдельные отпечатываются на сетчатке подобно листьям, прилипающим к радиатору и ветровому стеклу мчащегося автомобиля: колодец, телега, будка железнодорожного обходчика, сверкающие флаконы в витрине аптеки… Равинелю нравится ночь. Он уже проехал Анжер, и в зеркале заднего вида видно лишь созвездие огней, медленным вращательным движением уходящее вбок, прочь из зеркала. Дорога пустынна. Люсьена сидит молча, засунув руки в рукава, как в муфту, и уткнув подбородок в воротник пальто. После Нанта Равинель сбавил скорость и плавно входит в повороты. Он не хочет, чтобы толчки беспокоили тело, лежащее сзади. Ему не надо даже смотреть на спидометр. Он знает, что держит в среднем пятьдесят километров в час. Так что в Ангьене они окажутся до восхода солнца, как и было задумано. Если, конечно, ничего не случится… Только что, когда они проезжали Анжер, мотор вдруг зачихал. Нажим на стартер — и снова все в порядке. Но какой идиот! Не позаботился прочистить карбюратор. Не хватало только застрять на дороге в такую ночь! Ладно, спокойней. Нужно следить за двигателем. Сейчас они как летчики, пересекающие Атлантический океан. Авария для них означает…